Шепчущие никелевые идолы. Жестокие цинковые мелодии

– Не могу представить себе, чтобы кому-то хотелось сделать жуков побольше, – сказал я. – Но это необходимо прекратить. Меня ведь сегодня не просто Стража задержала. Это сделали по личному приказу директора Шустера. И ведь кто-то с Холма дергает на этот счет не только его: кто-то интересуется происходящим достаточно сильно, чтобы нанять специалистов для слежки за вами. Так что, если вы, мальчики, не хотите болезненных осложнений в своей жизни, поищите себе другие увлечения.

– Ребята всего лишь помогают друг другу разобраться, мистер Гаррет. Мы же никому ничего плохого не делаем.

Я рассказал ему о неприятностях, уже причиненных жуками строительству театра и ночному промыслу Веселого Уголка.

– И все это вызывает у некоторых людей сильное желание проломить кое-кому голову.

Кип чуть не захлебнулся чаем.

– Это называется неумышленным причинением ущерба, – объяснил я. – Непредвиденные последствия того, что ты делаешь.

Кип уставился в пол, который явно нуждался в мытье и покраске. Впрочем, когда я покупал этот дом, пол вообще был земляной.

– Я подумаю над этим, правда, – пробормотал пацан. – Нет, правда. Такое ведь со мной уже случалось.

Разница, конечно, имелась, но суть, увы, осталась прежней.

– Скажи, а твои приятели знают, что ты тот самый Кипрос Проуз?

Кип начал было каяться – и вдруг Кира взяла его за руку. Это потрясло даже Пулар Синдж. Весельчак продолжал забавляться.

Тут происходило что-то еще.

– Да, – сказал Кип. – Они знают. Но это для них ничего не значит. Это же старая история.

– И их не интересует испепеляющая эльфийская женщина с неба?

Кип заметно порозовел. Кира ободряюще сжала его руку. Нет, право же, здесь происходило что-то до примечательного странное. Эта моя мысль еще больше развеселила Покойника.

Стоит ли удерживать мальчишку и дальше? Старому увальню наверняка хватило времени порыться в заполнявшем его голову хламе.

«Держать дальше нет нужды. Но не мешало бы пригласить сюда его друзей».

– Ладно, детишки. Я услышал все, что хотел. Кип, задумайся о том, какие последствия могут иметь твои штучки. Ты ведь и не догадывался о том, что за вонь поднимется, если сто тысяч гигантских жуков вырвутся на волю?

– Хватит, Гаррет, – вмешалась Синдж. – Ты ему не отец.

Это меня тоже поразило.

– Ты права, – кивнул я. – И он почти взрослый. Ему положено учиться на своих ошибках. И видеть приближение следующих.

Плечи у парня начали немного расправляться. Этого мы допустить никак не могли.

– Но до сих пор он не показал нам, что способен на это. Одно могу еще сказать тебе, Кип: если это обернется такой же жутью, как в истории с серебристыми эльфами, я попрошу твою мать запереть тебя в клетку.

– Гаррет, – возмутилась Синдж, – прекрати!

– Слушаюсь, мэм. Ступайте, дети мои. Кира, отведи его туда, где нашла. И будь умницей.

31

Я запер дверь за подростками и не мог понять, добились мы чего-нибудь или нет. Впрочем, я надеялся на то, что Мешок с костями меня на этот счет просветит.

Я опустился в любимое кресло.

– Синдж, готова записывать?

Она оторвалась от кружки ровно настолько, чтобы пробормотать:

– Не уверена, что смогу хорошо писать прямо сейчас.

– Что тогда в тебе хорошего, если так?

Придется, понял я, возвращаться к ведению записей, как встарь: самостоятельно.

– У меня красивый хвост. Мне это Доллар Ден Джастис сказал.

– Да? А кто это – Доллар Ден Джастис?

– Один из старших крысюков у Джона Растяжки.

– Ты бы еще папочку своего послушала. Не верь. Они все…

– Я почти полностью верю ему, Гаррет. Этого достаточно для нормального, среднестатистического крысюка. И да, они все со съехавшими мозгами, дурной головой и нездоровым пристрастием к пряностям.

Покойник издал неслышный уху эквивалент вежливого покашливания.

«Несколько последних минут в обществе этих молодых людей возродили мою веру в человеческую природу».

– Этих детей, что здесь сидели?

«Ты видел только заметную глазу неуверенность мальчика. И маску равнодушия на лице у девчонки. В глубине же своей оба напуганы и полны смятения и надежды. По-разному и в силу разных причин».

Я сам был когда-то подростком. Еще тогда, когда по земле разгуливали громовые ящеры. Что они, впрочем, делают и до сих пор – ну, только не в такую, конечно, погоду, как в последние дни. Я смутно помню то время. Особенно каково это – пытаться не превратиться в слюнявого идиота на глазах у красивой девчонки. Той, чья малейшая гримаса действовала на меня разрушительнее самого жуткого стихийного бедствия.

– Я понял. Ну вроде того. Возможно.

«Ни капельки».

– Ладно, объясни, в чем я ошибаюсь.

«Мисс Кира использовала весь свой природный жар для того, чтобы озадачить, потрясти молодого человека и получить над ним власть. Именно так она его сюда привела».

– Ну, это в их женском стиле. Тигр – он и в детстве тигр. А девица вроде Киры всегда будет девицей вроде Киры.

«Разумеется. Она будет водить Кипроса Проуза как быка за кольцо в носу. Но и Кипрос Проуз – это Кипрос Проуз, и он всегда будет Кипросом Проузом, который изобретает вещи».