Шерли

Мистер Холл напомнил леди, что приближается Троица, во время которой проводится грандиозное чаепитие учеников воскресной школы и праздничное шествие приходов Брайрфилд, Уиннбери и Наннели. Каролина непременно должна участвовать на правах учительницы, и хорошо бы Шерли также последовать ее примеру – пусть это будет ее первый выход в свет. Шерли вряд ли пропустила бы подобное событие: она обожала веселые праздники, незамысловатые развлечения, нарядную толпу, счастливые лица и ликующие сердца. Шерли заверила мистера Холла, что он вполне может на нее рассчитывать и располагать ею как ему угодно.

– Мистер Холл, вы обещаете сидеть со мной рядом за праздничным столом? – спросила Каролина.

– Я не подведу вас, Deo volente[73]. Во время наших эпохальных чаепитий последние шесть лет я всегда сижу по правую руку от нее, – пояснил священник для Шерли. – Каролина стала учительницей в воскресной школе, когда ей было всего двенадцать лет. По натуре она не слишком уверена в себе, как вы знаете, и на своем первом мероприятии, исполняя обязанности хозяйки стола, дрожала и краснела. Я заметил ее безмолвную панику, трясущийся в маленьких ручках поднос, переполненный кипятком чайник и пришел на помощь: сел рядом, вытер поднос, разлил чай. В общем, сделал за нее почти все, как добрая старушка.

– Я была так вам благодарна! – воскликнула Каролина.

– Еще бы. О чем вы и сообщили с таким искренним воодушевлением, что вполне вознаградили меня за хлопоты в отличие от большинства юных леди двенадцати лет, которые принимают помощь и заботу как должное, да еще с такой невозмутимостью, будто они сделаны из дерева и воска, а не из плоти и крови. Остаток вечера, мисс Килдар, она держалась около меня, гуляла со мной по площадкам, где играли дети, а когда всех стали созывать на службу, последовала в ризницу и наверняка вышла бы вместе со мной на кафедру, если бы я не проявил предусмотрительность и не усадил ее на скамью для священников.

– С тех пор он мой друг, – улыбнулась Каролина.

– И всегда сижу за ее столом, возле подноса с чаем, и раздаю чашки – вот как далеко простираются мои обязанности. Более того, предчувствую, что в один прекрасный день мне придется самолично обвенчать ее с каким-нибудь куратом или фабрикантом… Имейте в виду, Каролина, я непременно наведу справки о вашем женихе, и если он не будет джентльменом, способным осчастливить ту, которая маленькой девочкой прогуливалась со мной за руку по лугу в Наннели, обряд не состоится! Будьте осторожны в выборе!

– Мистер Холл, ваше предупреждение излишне: я не собираюсь замуж. Буду старой девой, как ваша сестра Маргарет.

– Вот и прекрасно! Маргарет вполне счастлива. Для развлечения у нее есть книги, для заботы – родной брат, и этого ей довольно. Если когда-нибудь вам придется покинуть Брайрфилд и вы останетесь без крова, приходите в дом священника в Наннели. Если старая дева и ее брат-холостяк будут еще живы, то примут вас с радостью.

– Вот ваши цветы, – промолвила Каролина, протягивая ему букетик, – и если бутоньерка вам не нужна, то передайте их Маргарет. Прошу лишь об одном: побудьте сентиментальным хотя бы раз в жизни и сохраните на память обо мне вот эту незабудку – полевой цветок, который я нашла в траве, а я тоже предамся сентиментальности и возьму в память о вас два-три голубеньких цветочка.

Она достала блокнотик в инкрустированном эмалью переплете и с серебряным замочком, открыла и положила цветы между страницами, написав карандашиком: «Хранить в память о преподобном Сириле Холле, моем друге. Май, 18.».

Преподобный Сирил Холл, в свою очередь, аккуратно вложил незабудку между страниц карманного Евангелия и написал на полях «Каролина».

– Ну вот, – улыбнулся священник, – надеюсь, вы довольны. Мисс Килдар, – продолжил он, покосившись в сторону куратов, настолько увлеченных собственной болтовней и шутками, что не замечали, происходящего на другом конце стола, – вы, наверное, посмеиваетесь над экзальтированностью седого священника, но дело в том, что я привык исполнять просьбы вашей юной подруги, что решительно ни в чем не способен ей отказать. Вообще-то мне не свойственно обмениваться незабудками на память, однако я могу позволить себе побыть сентиментальным, если так велит Каролина.

– Мистер Холл весьма сентиментален, – заметила Каролина. – Так говорит Маргарет, и теперь я знаю, что ему это нравится.