Шерли

– Если бы мужчины увидели нас такими, какие мы есть, удивились бы. Однако даже самые умные и проницательные мужчины заблуждаются насчет женщин: видят их в превратном свете и неправильно оценивают их качества, как хорошие, так и дурные. Хорошая в их понимании женщина – некое странное существо, наполовину кукла, наполовину ангел, а плохая почти всегда ведьма. Стоит только послушать, как они восхищаются творениями друг друга – например, какой-нибудь героиней поэмы, романа или пьесы! Как они превозносят ее, называют прекрасной, божественной… Может, она и вправду прекрасная и божественная, только вот эти героини такие же фальшивые, как искусственные розы на моей лучшей шляпке. Если бы я сказала все, что думаю по этому поводу, если бы выразила свое мнение о лучших женских образах в лучших произведениях, представляешь, что бы со мной стало? Да меня бы забросали камнями, и через полчаса я бы погибла.

– Шерли, ты постоянно болтаешь, и я не могу застегнуть платье. Не вертись! Если уж на то пошло, героини писателей ничуть не достовернее героев, созданных писательницами.

– А вот и нет! Женщины разбираются в мужчинах намного лучше, чем мужчины в женщинах! Однажды, когда у меня будет время, я докажу это на страницах журнала, вот только вряд ли мой опус напечатают. Сообщат, что «весьма благодарны за рукопись, но вынуждены ее отклонить», и будет она лежать у издателя, пока я ее не заберу.

– Конечно. Тебе не удастся написать что-нибудь действительно умное: ты ведь многого не знаешь. Ученость не твоя стихия, Шерли!

– Бог свидетель, я с тобой не спорю. Я невежественна как бревно. Одно меня утешает: ты не намного умнее!

Они спустились к завтраку.

– Интересно, как провели эту ночь миссис Прайер и Гортензия Мур? – произнесла Каролина, взявшись за приготовление кофе. – Все-таки я законченная эгоистка: только сейчас о них вспомнила! Они наверняка слышали шум и крики: от дома Муров до Филдхеда рукой подать, а Гортензия боится подобного, да и миссис Прайер тоже.

– Уж поверь моему слову, Лина, Мур позаботился о том, чтобы сестры не было дома. Она ушла вместе с мисс Манн. Думаю, Мур уговорил Гортензию остаться у нее на ночь. А что до миссис Прайер, я за нее волнуюсь, но через полчаса мы с ней увидимся.

Слухи о том, что произошло в лощине, уже разнеслись по всей округе. Фанни, которая пошла в Филдхед за молоком, прибежала назад с известием, что ночью на фабрике мистера Мура устроили настоящие побоище и одних убитых там якобы не менее двух десятков. Но еще до того, как Фанни вернулась, мальчишка мясника рассказал Элизе, что фабрику разрушили и сожгли дотла. Обе служанки поспешили в гостиную, чтобы сообщить дамам ужасную новость, и закончили свой точный и правдивый рассказ уверениями, что хозяин тоже там находился. Наверняка он вместе с причетником Томасом прошлой ночью присоединился к Муру и солдатам. Мистера Мэлоуна тоже не видели со вчерашнего вечера, а жена и все семейство Джона Скотта понятия не имеют, куда он подевался, и очень волнуются.

Не успели служанки поделиться новостями, как в кухонную дверь постучали: из Филдхеда прибежал запыхавшийся мальчик-рассыльный нацарапанной второпях запиской от миссис Прайер. Она просила мисс Килдар поскорее вернуться, потому что в доме и, похоже, во всей округе царит переполох, и нужно срочно отдать распоряжения, а это может сделать только хозяйка. В постскриптуме миссис Прайер написала, что ни в коем случае нельзя оставлять мисс Хелстоун одну в доме священника и умоляла мисс Килдар взять ее с собой.

– Я полностью с ней согласна, – заявила Шерли и, завязав под подбородком ленты своей шляпки, побежала за шляпкой Каролины.

– А как же Фанни и Элиза? И что будет, если вернется дядя?

– Он вернется еще не скоро, у него есть дела и поважнее. Он теперь будет целый день скакать между Стилбро и Брайрфилдом, тормошить мировых судей и офицеров в казармах. А Фанни и Элиза пусть позовут для компании жену Джона Скотта и жену причетника. Кроме того, угроза, в сущности, миновала, бунтовщики долго не оправятся, и пройдет немало недель, прежде чем они посмеют снова поднять мятеж. Я не сомневаюсь, что Мур и мистер Хелстоун не упустят возможности извлечь наибольшую выгоду из ночной стычки и окончательно разгонят мятежников. Перепугают власти в Стилбро и заставят их принять решительные меры. Я только надеюсь, что они не будут жестоки и не начнут безжалостно преследовать побежденных.

– Роберт не станет – в нем нет жестокости. Мы наблюдали это вчера ночью, – заметила Каролина.

– Но он будет строг и непреклонен, – возразила Шерли. – И твой дядя тоже.