Шерли

– Ничего подобного! Это будет стоить мне нескольких чашек чая, тостов и кексов, а также уговоров, увещеваний и убеждений… Становится прохладно.

– Вы дрожите. Надо было захватить шаль. Не напрасно ли я вас задерживаю? Впрочем, вечер тихий и теплый, к тому же мне редко случается бывать в обществе столь приятной особы.

– Я могу пробыть с вами и дольше, позабыв о времени, что расстроит миссис Прайер. В Филдхеде мы ведем размеренный образ жизни, мистер Мур, да и ваша сестра наверняка живет так же.

– Да, но мы Гортензией давно договорились, что каждый поступает так, как ему угодно.

– И как же угодно вам?

– Трижды в неделю я ночую на фабрике (отдыха мне требуется совсем немного), а теплыми лунными ночами брожу по лощине до рассвета.

– Когда я была маленькой девочкой, мистер Мур, няня рассказывала мне сказки про фей, которых видели в лощине. До того как отец построил фабрику, место там было совсем глухое и безлюдное. Берегитесь волшебных чар!

– Боюсь, я уже зачарован, – тихо произнес Мур.

– Там встречаются существа куда худшие, чем феи, – продолжила мисс Килдар.

– И гораздо более опасные, – кивнул он.

– Вот именно! К примеру, как вам понравится встреча с Майком Хартли, безумным кальвинистом и ткачом-якобитом? Говорят, он частенько браконьерствует и бродит по ночам с ружьем.

– Мне уже посчастливилось с ним повстречаться. Однажды мы спорили почти до утра. Этот маленький эпизод меня изрядно позабавил.

– Позабавил?! Ваше чувство юмора меня восхищает. Майк совершенно не в себе. Где вы его повстречали?

– В самом темном и глубоком отроге лощины, где ручей разливается среди зарослей кустарника. Мы сидели возле дощатого мостика. Светила луна, но небо было облачное и дул сильный ветер. Мы славно потолковали.

– О политике?

– И о религии. Наверное, из-за полнолуния Майк был абсолютно невменяем. Он нес странную богопротивную чушь на свой антиномистский манер.

– Вы уж меня простите, только сидеть там и слушать его бредни может лишь тот, кто и сам нездоров!

– Прелюбопытные у него бредни! Если бы не его одержимость и распутство, он мог бы стать поэтом или даже пророком. Майк торжественно заявил, что в аду мне уготовано теплое местечко, на моем лбу он углядел печать зверя, с самого начала я стал изгоем. Месть Господня, сказал он, готова свершиться, и заверил, что было ему видение, в котором открылся способ и орудие отмщения. Я захотел узнать подробности, но он покинул меня со словами: «Это еще не конец».

– Позднее вы с ним встречались?

– Месяц спустя, возвращаясь из Стилбро, я повстречал его и Моисея Барраклау в стадии глубокого опьянения. Они исступленно молились на обочине. Обозвали меня сатаной, кричали «изыди!» и умоляли Господа избавить их от искушения. В третий раз, пару дней назад, Майк заявился ко мне в контору с непокрытой головой, в одной рубахе – как выяснилось, куртку и шапку он оставил в залог в таверне – и соизволил уведомить, что я должен привести свои дела в порядок, поскольку скоро душа моя предстанет перед Всевышним.

– Вам не кажется, что вы недооцениваете опасности?

– Бедняга пьет уже несколько недель запоем и находится на грани белой горячки.

– Тем более вероятно, что он попытается претворить в жизнь собственные пророчества!

– Я не позволю подобным инцидентам действовать мне на нервы.

– Мистер Мур, отправляйтесь домой!

– Так скоро?

– Только шагайте напрямик и ни в коем случае не через рощу!

– Еще рано.

– Уже поздно! Что касается меня, то я иду в дом. Пообещайте не бродить сегодня по лощине!

– Как вам угодно.

– Еще как угодно! Неужели вы настолько не цените свою жизнь?

– Напротив, в последнее время я считаю свою жизнь поистине бесценной.

– В последнее время?

– Теперь мое существование вовсе не бесцельно и не безнадежно, как месяца три назад. Тогда я буквально тонул и мечтал о скором конце. И вдруг мне протянули руку помощи, и эта ручка оказалась такой хрупкой, что я едва рискнул ей довериться; впрочем, ее сила спасла меня от разорения.

– И вы действительно спасены?

– На какое-то время – да. Ваша помощь дала мне еще один шанс.

– Так воспользуйтесь им в полной мере! Не становитесь мишенью для гнева Майка Хартли, и доброй вам ночи!

Мисс Хелстоун дала обещание провести вечер следующего дня в Филдхеде, и ей пришлось его сдержать. Перед этим она предавалась мрачным мыслям. Затворившись в комнатке, выходила лишь для того, чтобы присоединиться к дядюшке в столовой; расспросов Фанни избегала, ссылаясь на то, что шьет платье, а наверху ей никто не мешает.