Шесть имен кота-демона

– Как только патриарх Шэньсю разгадал тайну волшебного зерцала и пролил свет истины на те странные события, произошедшие в спальне Ее Императорского Величества той ночью, я уже догадался, кто совершил преступление. Служанка Чанлэ, что владела искусством чревовещания, сделала так, что якобы кот изрыгал человеческие слова. Однако… она не находилась близ бронзового зерцала, а кроме нее и Ее Императорского Величества в комнате в это время были еще два человека: Ваньэр и принцесса Тайпин. Единственным человеком, который мог заставить зерцало проявить письмена, а затем накрыть его тканью, была принцесса Тайпин. Но я никак не мог понять, почему принцесса Тайпин дала указание именно принцессе Чжао. И только эта записка окончательно подтвердила личность принцессы Чжао и развеяла все мои сомнения. С точки зрения отношений наложница Сяо – тетка принцессы Чжао. То, что Ее Императорское Величество сделала с наложницей Сяо и императрицей Ван, было настолько жестоко, что многие люди во дворце не могли этого принять. Наложница Сяо была очень влиятельна во дворце, поэтому, когда императрица приказала отрубить ей конечности и бросить в кувшин, ее верные слуги тайно спасли ее. Долгое время наложница Сяо жила при дворце, словно призрак. Во многом ей помогла принцесса Чжао, которая разделила ее судьбу. Они выжили, опираясь друг на друга. Если бы Ее Императорское Величество не вернулась в Чанъань, они бы спокойно доживали свои дни, но возвращение императрицы во дворец Ханьюаньгун ознаменовало прекрасную возможность отомстить. – Чжан Чжо перевел взгляд на Сяня. – Однако женщины, в конце концов, есть женщины. Их обнаружила принцесса Тайпин и вместо того, чтобы убить, заточила наложницу Сяо в своем собственном особняке и использовала это как шантаж, чтобы заставить принцессу Чжао работать на нее. После того как я получил эту записку, я попросил Цяньли отправиться в резиденцию принцессы Тайпин, чтобы найти наложницу Сяо, и, к счастью, Цяньли справился с этим поручением. – Чжан Чжо на мгновение замолчал и кивнул самому себе. – Это правда. Князь Лян и принцесса Тайпин сделали то, что сделали, и я не мог сразу же доложить об этом Ее Императорскому. Величеству. Если бы я выдал их, Ее Императорское Величество, конечно, не смогла бы вынести предательства с их стороны. Если бы я позволил им умереть… Мир погрузился бы в невиданный хаос. Династия У Чжоу не может позволить себе быть неустойчивой в такие времена, как сейчас, поэтому я поговорил с князем Лян и принцессой Тайпин по отдельности. Я привел доказательства их причастности, они признали свою вину и согласились принять решение Ее Императорского Величества – решение, согласно которому наследным принцем является Ли Сянь. С доказательствами их вины в моих руках они не смогут ничего сделать. – Чжан Чжо вновь посмотрел на Ли Сяня. – Ваше Высочество, эти двое, конечно, совершили ошибки, но они раскаялись. Для вас самое главное – это унаследовать трон и восстановить династию Тан, а остальное…

– Мне известно это, придворный историограф! – кивнул Ли Сянь. – Князь Лян и принцесса Тайпин были всегда добры ко мне. Мы связаны родственными узами. Князь Лян, будучи племянником Ее Императорского Величества, приходится мне братом, а принцесса Тайпин – моя родная сестра, как можно… забыть об этом? Я прощаю их.

Наследник престола и правда был настолько добр, насколько это возможно.

– Тогда государство будет процветать, и люди будут жить счастливо! – Чжан Чжо преклонил колени и поклонился.

– Кажется, есть еще кое-что, что не сходится, – Авата-но Махито задумчиво почесал подбородок. Его взгляд пылал, когда он посмотрел на придворного историографа.

– Вы говорите о коте-демоне, который разорвал человеку горло, верно? – Чжан Чжо усмехнулся, а затем уставился на Чжан Ичжи. – Это то, что должен прояснить Хэн гогун.

Все посмотрели на Чжан Ичжи.

Чжан Ичжи молча склонил голову:

– Хотя до сих пор я не знаю, что было внутри парчовой шкатулки, которую оставил вам старейшина государства из рода Ди, вы служите Ее Императорскому Величеству и являетесь самым приближенным к ней человеком, поэтому вы знаете хотя бы немного о ее делах, – заметил Чжан Чжо.

Его слова потрясли всех присутствующих. Чжан Ичжи тихо вздохнул и медленно вытащил что-то из рукава – на свет показалась та самая шкатулка.

– Когда придворный историограф пришел ко мне, я знал, что причина его визита кроется в шкатулке! И это меня испугало. – Чжан Ичжи поставил парчовую шкатулку перед Чжан Чжо.

Придворный историограф протянул руку и осторожно открыл шкатулку. Все затаили дыхание. Внутри оказался кусок шелка.

Стоило Чжан Чжо развернуть кусок шелка, он обнаружил, что на нем было всего несколько слов. В глаза бросались крупные иероглифы: «Охраняй восьмого».

– Это действительно почерк деда! Но… «Охраняй восьмого»… Что это вообще значит? – озадаченно спросил Ди Цяньли.

Чжан Чжо облегченно вздохнул, будто с его сердца упал большой камень:

– Наконец-то я могу быть в этом уверен.

– В чем дело, придворный историограф? – спросил Ли Сянь.