Шествие динозавров

Пропасть Ямэддо, по мнению зигганских географов — бездонная. Тоже, наверное, разлом. Прежние императоры сбрасывали в Ямэддо своих недругов и с любопытством слушали, как долго доносится оттуда вопль жертвы. Небось, и время засекали. «Узорная Летопись», шестнадцатый жёлтый свиток, гласит, что во время одного такого научного эксперимента «небосоразмерный властитель Риндзюйлгэл Молниеглазый утомил свой бесценный слух ожиданием и отбыл во дворец».

— В тысяча девятьсот семнадцатом году… — монотонно вещает Зоя Борисовна. Мы не сговариваясь производим неконтролируемые телодвижения и звуки. Мастер обводит наши повеселевшие физиономии строгим взором и продолжает. — … до нашей эры страшный катаклизм стёр империю с лица земли. В считанные часы материк перестал существовать, поначалу распавшись на отдельные фрагменты вот здесь, здесь и здесь, — указка рассекает макет, словно пирог, по внутренним разломам. — Но и острова пробыли в целости исторически незначительное время — не более года. После чего последовала новая серия толчков, извержений подводных вулканов, которых здесь великое множество, и останки материка погрузились в пучину. Бесследно! — мастер Риттер фон Шуленбург возводит очи горе. — Ибо современные нам архипелаги и острова в этом океаническом регионе имеют более позднее происхождение, по преимуществу коралловое либо вулканическое.

Мастер ждёт вопросов. Таковые, по нашему невежеству, не возникают.

— Необходимо подчеркнуть следующее обстоятельство, — объявляет Зоя Борисовна, «утомив свой бесценный слух ожиданием». — Погибший материк Опайлзигг ни к мифической Атлантиде, ни к ещё более мифическим Лемурии, Пасифиде и континенту Му, господа ланспасады, никакого отношения не имеет.

Не имеет — так не имеет. «Господа ланспасады» с некоторым усилием изображают на своих каменных физиономиях понимание. Хотя трудно всерьёз предполагать, что кто-либо из нашей странноватой компании в прежней жизни интересовался проблемами атлантологии…

За исключением, пардоньте-с, меня. Было время, когда я вздымал тонны нашей родимой периодики и беллетристики, пытаясь разобраться с историческими корнями одной восточной культуры. Ибо корни эти непостижимым для меня образом терялись в океанской пучине… Выход ценной породы оказался весьма незначителен. Вновь припутался клятый всеми приличными исследователями демон классового подхода и, как поручик Ржевский из анекдота, «всё опошлил». Сгоряча я даже двинул напролом к трудам госпожи Блаватской[53], и был близок к цели, когда перед самым моим носом обрушился железный занавес спецхрана. Потом-то, конечно, он приподнялся — перестройка, всё ж таки, но лучше от этого никому не стало. Странная дама оказалась эта мадам Блаватская, сомнамбула, истеричка и выдумщица, и «Тайная доктрина» её местами подозрительно смахивала на вольный пересказ произведений Бульвер-Литтона[54]…

Так вот, континент Му и впрямь был произведён на свет из пальца некоего янки с буйной фантазией, по фамилии Черчуорд, и потому означенным континентом смело можно было пренебречь. «Один американец засунул в жопу палец…» Что умного можно извлечь из американской жопы?..

Атлантида в том смысле, как её локализовал Платон и, между прочим, «Советский энциклопедический словарь», также отпадала: следы её таяли в волнах Атлантического океана к западу от Гибралтарского пролива. Нуна, правда, обмолвилась ненароком о каких-то интересных подводных находках в районе кубинского полуострова Гуанаакабибес, но тему развивать отказалась, сославшись на неведомое мне «правило темпоральных инфорестрикций»… из чего я сделал вывод, что находки эти состоятся несколько позднее того времени, из которого я был выдернут, а следовательно — знать мне о них не следует, дабы я не смог, вернувшись домой, это знание употребить в корыстных или иных неблаговидных целях и тем самым нечувствительно исказить естественный ход истории.

Под этикеткой «Пасифида» скрывался целый сноп гипотез о затонувших континентах Тихого океана, носивших знойные имена: Полинезида, Маорида, Гайотида… Наверное, когда-то они имели место быть, но всё оптом не годились по определению, ибо материк Опайлзигг царственно распростёрся на просторах Индийского океана. Причём на тропике Козерога — то есть, в той его части, где никто, никогда и ничего не искал, а стало быть и не мог невзначай отождествить его хотя бы с гипотетической прародиной обезьяночеловека Лемурией.