Шезлонг

– Значит, вы не участвовали в переписке? – уточнил у него другой журналист. По лицу министра пробежала тень. Он запнулся, и это тут же опровергло всё, что он сказал. Он сделал паузу, после которой я уже не могла верить ему, хотя и хотела.

– Я не писал этих писем, – произнес он твердо, но у меня не вышло ему поверить.

– Но в отставку вы подали?

– Я ушёл в отставку по личным причинам, – ответил министр. Мне захотелось выключить телевизор.

– По личным? По каким?

– Без комментариев. – И на картинке вновь возник диктор. Андре выключил телевизор. Некоторое время мы сидели с ним в тишине – голые и задумчивые.

– Хорошо, что мы улетаем.

Андре кивнул, а затем притянул к себе и поцеловал в губы. Наигравшись, мы с неохотой начали одеваться. Скоро должно было приехать такси.

– Дик Вайтер. Откуда я знаю это имя? – задумалась я, но так и не смогла вспомнить.

* * *

Самолет Марко был небольшим и домашним: с узорчатым ковром на полу, удобными большими креслами, которые легко трансформировались в кровать, с открытой дверью в кабину пилота. Пилот, приятный мужчина средних лет, кучерявый и черноволосый, с глубокими морщинами вокруг рта – явно появившимися из-за чрезмерной улыбчивости – болтал с пожилой стюардессой. Все вели себя свободно и по-домашнему, все хорошо друг друга знали. На столике между двумя креслами уже стояли чашки и дымился чайничек с вишневым чаем для любимца семьи Де Моро – для Андре, конечно.

– Что вам подать, мадемуазель? – спросила у меня стюардесса. Она оказалась даже старше, чем я думала. Ее голова будто осела на плечах, возможно, от частых перегрузок, а один ее глаз был чуть прикрыт веком. Я стояла в проходе и пялилась на стюардессу, нарушая все нормы приличий, так она не была похожа на конфетный образ стюардесс из частной авиации. То, что она стояла здесь и смотрела на меня, говорило только об одном – семья Де Моро ценит людей, с которыми работает. Женщина выдержала мой взгляд спокойно, ожидая ответа от незнакомки, чужой среди своих, которая, возможно, исчезнет завтра навсегда. Высокая иностранка в легком платье и светло-голубом кардигане, очередная блажь капризного принца. Впрочем, всё это я могла придумать сама, купаясь в грязной воде собственного недовольства собой и неуверенности в Андре. Я куталась в кардиган, потому что боялась, как бы кто-то не увидел следов и ссадин на моем теле. Я любила то, что делал со мной Андре, но еще не научилась гордиться этим, и мне хотелось укрыться от посторонних глаз. Марко понял мой жест по-своему.

– Мадемуазель будет латте. Сюзанна, и принеси пледы, пожалуйста. Почему тут так холодно? – спросил он. Я легко улыбнулась. Оба брата Де Моро были внимательными к деталям. Правда, к разным деталям, но Марко, пожалуй, все же переплюнул Андре. Он протянул мне теплый пушистый плед темно-синего цвета и спросил, нужно ли мне что-то еще.

– Я и поверить не могу, что скоро окажусь в Москве, – пробормотала я, почему-то смущаясь. – Сколько мы будем лететь?

– Чуть больше трех часов, – ответила Сюзанна, заваривая мне латте. Самолет был оборудован небольшой кухней, на которой имелось всё необходимое, включая кофейную машину.

– Жаль, что вы не полетите с нами, – сказала я Марко, надеясь, что мои слова не услышит Андре. Он в это время играл с пультом от телевизора, пытаясь найти программу, по которой бы не говорили об отставке министра обороны. Андре был исключительно аполитичен, и это мне нравилось в нем наряду с еще миллионом вещей. Помимо этого, меня сводил с ума его спокойный, сосредоточенный взгляд естествоиспытателя, идущего по земле в поисках ответов, в поисках новых вопросов, призванных занять его время и удовлетворить его любопытство. Сейчас Марко интересовала я, а не политика. Насколько же эти братья разные по характеру, просто фантастика!

– Я не могу. У нас тут такое сейчас начнется, – вздохнул Марко. – Вы ведь понимаете, такие отставки – это настоящее событие. Лучше бы этот Дик Вайтер открыл нам что-нибудь про нашего президента, и то последствий было бы меньше. Министерство обороны – это же как государство в государстве, у них там все закрыто, все засекречено, даже простой вопрос о том, куда ушли деньги, задать невозможно, если не заручиться поддержкой на самом высоком уровне. А теперь выясняется, что наш министр поддерживал терроризм. И мы узнаем об этом от хакера. А значит, сейчас полетят многие головы.

– Надеюсь, ваша голова в безопасности? – спросила я, усаживаясь в кресло. Я слышала, что двигатели нашего самолетика заработали громче. Мы прогревались перед полетом. Я хотела спросить, можно ли мне побыть в кабине пилота во время взлета, но это казалось мне таким ребячеством, что я отказывала себе в этом и тут же огорчалась, потому что не была уверена, что такая возможность мне еще представится.

– Его голова никогда не будет в безопасности, потому что ты смотришь на него так, как будто он – истина в последней инстанции. Еще немного, и я сам ему эту голову оторву.