Шифр Данте

– Клянусь, следующему, кто задаст мне этот вопрос, я выстрелю в ногу.

– Папа, у тебя нет пистолета.

– Куплю.

На ужин был рис с ягненком.

– Нусси говорит, тебе прислали цветы.

Персис раздраженно вздохнула:

– Ты тоже собрался читать мне лекцию?

– С чего бы вдруг? Разве я твой отец? – Сэм поднял бровь. – Ты взрослая женщина, но это не значит, что ты не ребенок.

– Это буквально противоречит логике!

– Я хочу сказать, что в некоторых сферах жизни тебе еще не хватает опыта. В тех, что касаются мужчин.

– А маме хватало опыта, когда вы сбежали и поженились?

Сэм напрягся, усы его дрогнули, а губы скривились.

– Мы были влюблены, – пробормотал он. – И мы оба парсы.

– Был скандал.

– Это ничто по сравнению с тем, что начнется, если выяснится, что у моей единственной дочери любовная связь с англичанином.

– Нет у меня ни с кем никакой связи!

Персис очень хотелось как следует стукнуть кулаком по столу, но вместо этого она встала, бросила на Сэма разгневанный взгляд и, громко топая ногами по ступенькам, вернулась в спальню.

Через полчаса она услышала по ту сторону двери скрип инвалидной коляски. Персис представила, как Сэм решает, стучать или не стучать. Когда она была маленькой, он никогда не шел спать, не заглянув к ней в комнату, и даже сейчас терпеть не мог ложиться, не помирившись.

И если честно, ей самой это тоже не нравилось.

Но он зашел слишком далеко, как и тетя Нусси. Ей уже почти двадцать восемь! И они живут в современной Индии, а не в Средневековье… У них нет никакого права ее контролировать и… лезть в ее жизнь.

Коляска двинулась к спальне Сэма.

Чтобы отвлечься, Персис стала читать «Божественную комедию».

Но взгляд ее то и дело возвращался к цветам – теперь они лежали в мусорной корзине головками вниз. Каждый раз ее пронзал приступ гнева, а потом настойчивое желание позвонить Арчи Блэкфинчу.

Чувства путались и сбивали ее с толку. Казалось, кто-то опрокинул внутрь нее корзину со змеями – они скользили друг по другу, и ни одну нельзя было ухватить.

Персис сосредоточилась на описании «Ада». Точнее, девяти кругов ада, на каждом из которых страдали грешники определенного типа: язычники, сладострастники, скупцы, убийцы и бандиты, еретики и прелюбодеи.

Два описания привлекли ее внимание.

На седьмом круге томились те, кто покончил жизнь самоубийством, они были превращены в деревья, и их вечно терзали гарпии. Мысли Персис вернулись к Джону Хили.

Почему он себя убил?

Он точно был католиком. Она знала, что для католиков самоубийство – смертный грех, который не позволит им попасть в рай. Так почему?

Потом она задержалась на восьмом круге, Злых Щелях, где содержались приговоренные к мукам обманщики. Тут же оказывались соблазнители, они вечно ходили по кругу, а рогатые демоны хлестали их плетьми.

Персис представила в этом шествии Зубина, а рядом себя с плетью в руке.

Она продолжила читать.

Пройдя через Ад, Данте оказался в Раю вместе со своей возлюбленной Беатриче. Рай – Paradiso – был разделен на девять сфер. В первой сфере, сфере Луны, Данте с Беатриче встретили души тех, кто нарушил обеты. Беатриче подробно объяснила, почему на Луне есть темные пятна. Сам Данте предложил псевдонаучное объяснение, но Беатриче опровергла его метафизическим аргументом о божественной силе, определяющей степень «мерцания» небесных тел.

Персис улыбнулась. Интересно было бы узнать мнение современных астрономов насчет…

Она замерла. На мгновение время остановилось.

Персис соскользнула с кровати, достала свою записную книжку и раскрыла ее на последней загадке Хили.

ИДИ В ДОМ ВОРОН МОСТА

SPECTARE SUB LUNA

Ворон моста. Хили мастерски обращался с языком и любил загадки и игры. Самые древние словесные игры в то же время были самыми простыми. Теперь Персис поняла, почему в словах «ворон моста» ей все время мерещилось что-то знакомое.

Со все возрастающим возбуждением она переписала надпись, немного ее изменив.

ИДИ В ДОМ АСТРОНОМОВ

SPECTARE SUB LUNA

Ворон моста. Астрономов. Анаграмма.

В Бомбее было только одно место, которое можно было назвать домом астрономов.

27

Персис припарковала машину под деревом бодхи и остаток пути от прибрежной дороги до комплекса обсерватории прошла пешком. Сквозь плотную стену мангровых деревьев пробивался теплый ветер с Аравийского моря, шевеля волосы Персис и воротник рубашки. Ей вдруг пришло в голову, что стоило надеть форму. Слишком поздно. На ней был цельнокроеный хлопковый комбинезон в неброскую клетку, на ногах – теннисные кроссовки.

Вокруг стрекотали и жужжали насекомые, квакали лягушки. Было уже за полночь, и у обсерватории не было ни души. Персис на это и рассчитывала.

По небу были густо рассыпаны звезды.

После того как в 1906[39] году построили обсерваторию в Алибаге, обсерватория Колабы перестала выполнять большую часть своих функций. Но Персис в детстве ходила сюда с отцом и знала, что оба центра продолжают сотрудничать друг с другом и вместе собирают необходимые данные.