Шихуа о том, как Трипитака великой Тан добыл священные книги

О произведениях сунских рассказчиков, специализировавшихся на буддийской тематике, судить труднее, чем о произведениях тех, кто, например, специализировался на «рассказывании истории» или на изложении «сюжетов новелл» (сяошо) - текстов, которые можно было бы отнести к названным выше видам рассказывания, практически не сохранилось. Случайно это или было вызвано некоторыми сдвигами в идеологии эпохи - судить трудно. Однако определенно можно сказать, что именно эта школа сунских повествований, процветавшая в танскую эпоху и давшая своим появлением могучий и живительный толчок развитию китайской простонародной литературы, не принесла тех блестящих плодов, какие дали школы историческая и новеллистическая[91].

К какой же из этих рассмотренных выше четырех категорий принадлежит шихуа о Трипитаке, которое, безусловно, является повествованием буддийским?

Ни к третьей, ни к четвертой категориям его отнести нельзя: в шихуа нет вышучивания или пародирования; петься оно тоже не могло, так как и написано в основном прозой, и жанр стихов ши, использованных в повествовании, пение исключал.

Исследователи в большинстве относят шихуа к категории шо цзин[92]. Однако это мнение, высказанное без каких-либо оговорок[93] или разъяснения содержания термина шо цзин[94], не может считаться вполне обоснованным.

Я. Прушек относит шихуа к категории шо цаньцин (отвергая мнение Чжэн Чжэньдо, считающего, что повествований этой категории не сохранилось[95]) на том основании, что в главе семнадцатой повествования содержится небольшой рассказ о том, как Трипитака («гость») на поминальной трапезе («религиозное празднество»), устроенной неким Ваном («хозяин»), чудесным образом вернул Вану его погибшего сына - извлек живым и невредимым из брюха огромной рыбы[96]. И хотя Я. Прушек рассматривает этот вставной эпизод как «вероятно, старейший и лучший образец повествований о религиозных празднествах, о гостях и хозяевах»[97], нам его мнение представляется недостаточно убедительным. Прежде всего, это не отдельное самостоятельное повествование, а лишь один из эпизодов большого рассказа о том, как жена благочестивого хозяина Вана после многих попыток сумела избавиться от своего пасынка, столкнув его в воду[98]. Этот эпизод имеет большое значение в развитии сюжета шихуа и образа Трипитаки, он введен в повествование с определенной целью - показать святость героя, благодаря которой тот творит чудо. Кроме того, представляется неправильным относить какое-либо произведение к той или иной разновидности, учитывая лишь какой-то один из эпизодов сюжета. Это тем более относится к шихуа - сложному конгломерату религиозных, исторических, фантастических, географических сюжетов. Многие даже известные факты и события излагаются здесь не ортодоксально, а в совершенно новой интерпретации, поэтому определить место данного сочинения в системе буддийских повествований можно, только учитывая по мере сил разные аспекты произведения. Следующие части работы и представляют собой попытку такого рода.

ПУТЕШЕСТВИЕ СЮАНЬ ЦЗАНА И ПУТЕШЕСТВИЕ ТРИПИТАКИ

В первую очередь рассмотрим, как реальные обстоятельства жизни и путешествия Сюань-цзана отразились в шихуа - т. е. попытаемся установить роль исторического фактора в повествовании. Основные факты его жизни таковы.