Шизофрения. История психиатра, оказавшегося на грани безумия

От волнения Светлана Геннадьевна вышла из ванны и стала ходить кругами по комнате. Женщина, вероятно, страдает шизофренией, и сейчас болезнь обострилась. Она понятия не имела, где живет больная и как помочь человеку в психозе дистанционно. У женщины императивные голоса. Сможет ли она их проигнорировать и обратиться в больницу? В порядке ли ее муж? Ведь она считает, что его подменили, что все вокруг ненастоящее. Они ходили по лезвию ножа.

Ольга молчала. В трубке слышалось только ее дыхание.

– Оля, в вашем доме есть еще телефон, помимо этого?

– Да…

– Отлично. Тогда что бы ни случилось, не кладите трубку, хорошо?

Опять молчит.

– Ольга?

Спустя минуту практически полной тишины послышался глухой удар. Она уронила телефон? Бросила его?

– Ольга, слышите меня?

Ольга с кем-то говорила, но явно не со Светланой Геннадьевной, периодически переходя на крик. Она бранилась, плакала и то и дело швыряла телефон. Врач не могла отключить вызов. Может, женщина снова начнет говорить со ней? Может, она сможет уговорить Ольгу вызвать скорую? Или хотя бы назвать свой адрес, чтобы она сама вызвала ей бригаду? Оставалось только ждать.

– Знаешь, надо бы закончить это все, – со Светланой Геннадьевной снова заговорили.

– Нет, подождите, давайте поговорим. Вы ведь не зря позвонили мне. Я постараюсь помочь.

– Чем ты можешь помочь? – Голос Ольги теперь звучал странно, гораздо грубее, чем раньше. Она общалась без чувства дистанции и с явным раздражением.

– Оля, ты можешь дать телефон своему мужу? Он поговорит со мной?

Она не ответила, но послышались шаги.

– Здравствуйте… – наконец-то раздался мужской голос.

– Здравствуйте. Слушайте внимательно, в любой момент ситуация может измениться не в нашу с вами пользу. Ваша жена очень больна, у нее, судя по всему, шизофрения, и сейчас болезнь в обострении. Вам нужно вызвать ей скорую помощь, сможете?

– Я не ее муж… Я – сосед. Она пришла в мою квартиру три месяца назад. Я практически обездвижен уже много лет. Почему-то называет меня своим мужем, я стараюсь ей подыгрывать, чтобы не провоцировать. Она злится, если я начинаю говорить что-то против…

– Назовите адрес, чтобы я могла отправить к вам скорую и полицию, затем снова отдайте ей телефон и ждите подмогу. У нее голоса, она сейчас может быть опасна.

Мужчина шепотом назвал адрес и передал трубку Ольге.

– Оля, вы слышите меня?

– Да… Я не всегда могу вас слушать.

Гудки. Она все-таки положила трубку. Светлана Геннадьевна сразу вызвала скорую по указанному адресу. Женщина, кстати говоря, жила в том же городе, что и она, и была доставлена в соседнее отделение в тот же вечер.

Глава 7

Утро в больнице всегда начиналось с чашки кофе: сидя в столовой, Светлана Геннадьевна с заведующим обсуждали новости. За выходные, как обычно, накопилась уйма работы, но отказаться от спасительного ритуала они не могли.

Хотя и новые поступления никто не отменял. Психиатр увидела, как в отделение юркнула молодая девушка. Следом, на ходу приглаживая растрепанные волосы, прошла медицинская сестра приемного покоя с историей болезни в руках. Светлана Геннадьевна тоже направилась в отделение. На немой вопрос в ее глазах медсестра разразилась гневной тирадой:

– Сколько можно? Я уже два костюма за утро сменила! А сколько раз в меня плюнули или хотя бы попытались? Уволюсь к чертовой матери! Этот приемник… Надо было в отделение идти!

Юлия Викторовна много лет работает медсестрой в приемном покое. И чем больше времени проходит с последнего отпуска, тем чаще слышны речи об увольнении. Конечно, она вряд ли когда-то уволится. Это скорее не угроза или намерение, а мантра – мол, уволюсь и все закончится. На самом деле Юлия Викторовна возьмет очередной отпуск, выйдет из него раньше положенного – якобы из-за производственной необходимости. Но – взглянем правде в глаза – никакой «производственной необходимости» не было и нет. Пока медсестра отделения принимала документы и историю от Юлии Викторовны, врач рассматривала поступившую пациентку. На вид лет 16, ведет себя спокойно, выглядит как самый обычный подросток. Кажется, будто сюда ее привезли по ошибке.

– Привет. Меня зовут Светлана Геннадьевна, я врач этого отделения. Как я могу к тебе обращаться? – Она подсела к пациентке.

– Здравствуйте. Ксюша. – Девушка явно стеснялась.

– Ксюша, что случилось? Почему тебя привезли сюда?

– Хотела покончить с собой. – Она показала царапины на запястье левой руки так, будто это не царапины вовсе; так показывают билет контролеру в автобусе.

Царапины явно были не суицидальные, скорее демонстративные – поверхностные, идущие перпендикулярно венам запястья. От таких не умирают[52].

– Ксюш, от таких царапин не умирают. Напугать кого-то хотела?

– Да нет же, умереть!