Шкаф

На одном из поворотов бледнокожую девушку и настигли противокорабельные ракеты. Воздух вокруг неё окрасился багряным огнём. Одна за другой ракеты падали в воду, сбитые алой молнией или камикадзе. Высшая пыталась ставить помехи, но против выключенной на последнем этапе полёта головки самонаведения это не сработало. Тем не менее, из всего залпа главного калибра и «тридцать третьих» цели достигла лишь десятая часть. Демону оторвало плавник, что использовался в качестве взлётно-посадочной полосы, и немного погнуло стволы мелкокалиберной артиллерии.

Взглянув на ближайший самолёт-разведчик словно в глаза авианосцу, химе победоносно ухмыльнулась, но в следующую секунду была сброшена со спины симбионта сильнейшим взрывом. Из шестнадцати «Ониксов» цели достигло всего три, и они смогли нанести демону внушительные повреждения. По расчётам Ульяновска, это должно сильно замедлить глубинную, а то и вовсе вынудить отвернуть назад.

— Живучая тварь, — нахмурился он, отключившись от наблюдения через авиагруппу. — Что же тебе неймётся-то…

Противник поступил совсем не так, как от него ждал парень. Она прикончила своего демона, впитав в себя его плоть, после чего, аки разъярённый бык, продолжила погоню.

— Коми, огневой контакт через десять минут! — пробежался по карте архипелага Ульяновск. — Займи позицию за вон тем островом и жди сигнала!

— Уже?!

— Не повезло.

— Плохо, — скривилась крейсер. — Чем бить будем?

— Опополамленную глубинную? В идеале, лучше ковровым бомбометанием с применением объёмно-детонирующих боеприпасов, ракетами бесполезно. Так что будем по старинке, из засады. Как только подам сигнал — закидывай её из бомбомётов и артиллерии.

— А хватит-то калибра?

— Более чем. Там брони практически нет.

— Уверен?

— Да.

— А ты? — развернулась в сторону назначенной позиции Комсомолец.

— Буду совершать одну несусветную глупость, — ответил Ульяновск, выпрыгивая на мокрые скалы. — Прячься!

— Не помри, флагман! — не стала обсуждать приказы командования девушка.

В руках авианосца появилась карточка, похожая на те, что использовались им для призыва самолётов. Но, в отличие от тех, она имела ярко-красный цвет и характерный знак в жёлтом круге. Миг — и в руках парня покоился цилиндр противокорабельной ракеты его главного калибра.

— Кем же ты окажешься, — пробормотал себе под нос Ульяновск, отделяя боеголовку от корпуса ракеты. — Раз уж подаёшь настолько явные признаки, как Френки Рузвельт…

С негромким лязгом ненужная деталь упала на скалы, боевая же часть надёжно спряталась в кармане. От одной только мысли, какой объём отчётов ему предстоит написать и сколько провести бесед с суровыми людьми авианосец начинало тошнить, но иного выхода решить возникшую проблему, не привлекая к себе внимания мирового сообщества, он в данный момент не видел. Вести бой с обезумевшим ракетным крейсером, не отягощённым заботами о боекомплекте, являлось изначально обречённой на провал затеей.

— «Запомни, Коми. Работаешь только», — сделал ударение на последнем слове Ульяновск. — «Только по команде!»

— «Она близко», — только ответила Комсомолец по радиосвязи.

Авианосец и сам прекрасно видел показавшуюся в устье пролива беловолосую фурию. Фыркнув, глубинная ринулась к нему, занося для удара ладонь со сложенными вместе пальцами. Два прыжка — именно столько потребовалось ей для того, чтобы преодолеть расстояние до цели. Однако вместо ощущения разрываемой рукой мягкой плоти химе ощутила ужасную боль от разъедаемой кожи на лице.

Пресная вода, особенно кипячёная, для любой особи Глубинного Флота являлась таким же ядом, как и мышьяк для человека. Дистиллированная же, чем плеснул в лице противнице Ульяновск, и вовсе действовала, как сильная кислота. Секундного замешательства врага хватило, и в грудь химе с треском вошла оторванная им ранее боеголовка.

Не давая девушке опомниться, он швырнул её на скалы. Гранит треснул от встречи со спиной глубинной, выбив воздух из лёгких. Авианосец ударом ноги загнал боеголовку поглубже в грудную клетку и отскочил в сторону, призывая возле себя эскадрилью ударных вертолётов.

— Ну же, приходим в себя, — он тихо обратился к химе.

— «Флагман, я потеряла цель!» — с нотками паники в голосе воскликнула Комсомолец.

— «Всё нормально, жди сигнала», — стараясь выдерживать спокойствие, ответил Ульяновск.

Воздействие суши на боеспособность глубинных являлось одним из немногих факторов, действовавших одинаково на обе стороны конфликта. Существовали исключения среди огромного Глубинного Флота, вроде класса «База» или наземных импов, но в подавляющем большинстве случаев химе во время боя старались держаться подальше от береговой линии. Получи эта высшая особь подобные повреждения, будучи в море — вряд ли бы лежала неподвижной тушей перед авианосцем.