Школа Бессмертного

Сойка ёжилась в своём лёгком суконном зипуне и думала с досадой, что зря не надела шерстяную куртку. Серый долгополый зипун был изящно вышит красными нитками, хорошо смотрелся под новым коричневым поясом, но продувался насквозь и ни хрена не спасал.

Она была здесь единственной женщиной. По неписаным, но строго соблюдавшимся правилам на Плащи допускались только побывавшие в бою мужчины. Но в виде исключения и в знак уважения перед командором было решено закрыть глаза на её присутствие.

Фигурально, конечно. Сойка ощущала на себе взгляды тысяч глаз собравшихся экипажей кораблей, солдат гарнизона, капитанов, как действующих, так и вышедших на покой и ведущих хозяйство на острове. Высокие скалистые берега, надёжно скрывающие от моря Клюв Стервятника, спускались неровными широкими уступами к заливу. К нижним ступеням, выдолбленным прямо в скалах, чалились заходящие в Клюв корабли. Тяжёлые галеры и галеоны стояли на якоре в глубине залива. Скалы закрывали его от ветра, так что волнения можно было не опасаться. В самый сильный шторм здесь было спокойно, как в лесном озерце.

Сейчас скалистые ступени были сверху донизу заняты собравшимся сходом. Сойка попыталась прикинуть на глаз – тысячи три здесь было точно, а может, и больше. Группируясь по корабельным и гарнизонным командам, снизу вверх поднимались рядовые составы, гребцы, бойцы, офицеры. Самые верхние ступени занимали капитаны и командующие островными гарнизонами. Венчала всё ровная круглая площадка, на которой стоял Соловей с Сойкой и ближайшим окружением, включая Кудеяра и Слащёва. За их спинами, стараясь не выделяться, скромно держался Финист.

Это и были Плащи – место избрания и посвящения в командоры острова. По старой традиции капитаны, выбравшие себе командора, сбрасывали плащи ему под ноги и просили ступить на них. Это был акт присяги, признания власти и готовности подчиняться. Потом, вместо дорогих и выходящих из моды плащей, под ноги командора стали выбрасывать шейные или носовые платки, но название осталось. Как и привычная церемония.

Сегодня, впрочем, церемония была не совсем привычная. В полдень, когда собрались уже все, кто мог и кому было положено явиться, а Сойка окончательно продрогла и стучала зубами от холода, Ярыч встал рядом с Соловьём и поднял руку, успокаивая остаточный гул.

– Господа! – зычно возгласил он. – Капитаны, шкиперы, ловцы удачи и рыбы. Братья по сабле и по волне. Слушаем сюда. Дело у нас сегодня не рядовое. Здесь мы обычно выбираем себе командора. Или смещаем его. Сегодня ни тот ни другой случай. Все вы знаете, что против командора Соловья, – Ярыч выставил руку, указывая на него, – были выдвинуты тяжёлые обвинения. На основании чего мы приняли решение о его смещении и выборах нового командора. Но вчера мы имели возможность убедиться в том, что эти обвинения ложные. Командор Соловей доказал свою невиновность. Я и ещё несколько достойных господ, – Ярыч взмахнул рукой, очертив группу присутствовавших вчера в Кошачьем Глазе капитанов, – готовы свидетельствовать. Подлая гнида Лукаш оклеветал нашего командора, а на самом деле сам готовил предательство и измену нашему острову.

Сход разразился гневными воплями. Кое-где засверкали клинки. Соловей свистнул пронзительно и протяжно, восстанавливая тишину.

Сойка невольно обернулась, бросила взгляд на Финиста. Тот молчал, хмуро уставившись в землю. Она не боялась, что он сломает церемонию, он был слишком разумен для этого. Но какая-то досада всё равно смутно кольнула её.

– Казнить Лукаша мы не можем, – продолжал Ярыч, дождавшись тишины. – Он уже получил своё, напоровшись на пулю. Туда ему и дорога. Но командор потребовал публичного обсуждения. И перевыборов. Либо мы подтверждаем наше ему доверие, либо выбираем нового предводителя. Есть желающие предложить себя в командоры?

В наступившей напряжённой тишине одни капитаны недоумённо переглядывались, другие хмуро уставились в землю, третьи преданно смотрели на Соловья. Сойка зорко отмечала и тех, и других, и третьих, зная, что вечером Соловей потребует отчёт, кто реально хотел за него, а кто лишь уступил большинству.

– Нет, нету, – сначала тихо, потом всё громче и громче стало раздаваться с задних рядов. – Никого не надо. Оставайся, командор! Тебя хотим! Соловей, скажи им!

Ярыч поднял руку.

– Учтём, господа, что Соловей единственный среди нас колдун и может на равных общаться с царями и волшебниками. Это важное и нужное преимущество для командора и главы нашего общества.

– Да, да, верно, – опять раздалось из глубины схода. На этот раз их поддержали верхние ступени, одобрительно закивали многие капитаны и помещики.

– Так что? – Ярыч обвёл взглядом сход. – Есть претенденты? Кто-нибудь недоволен деятельностью командора? Хочет задать вопросы? Предложить свою повестку?

– Не надо! – заорали уже десятки голосов. – Соловья хотим! Соловей, Соловей! Командор, скажи им.