Школа Бессмертного

Сойка внимательно осматривала верхние ступени и первые ряды. За Соловья были многие, явно больше половины. Но всё же не все. Почти все действующие капитаны кричали за него, а вот большинство отставных энтузиазма не проявляли. Они насторожённо молчали, хмурились, ждали, что будет дальше.

Ярыч сделал шаг в сторону, повёл рукой, предлагая Соловью выступить. Соловей шагнул к самому краю площадки, поднял и развёл в стороны руки, успокаивая разошедшийся сход.

– Командор! Командор! – скандировала толпа, постепенно затихая.

Соловей дождался момента и резко опустил обе руки, словно выключив звук во всей округе. Секунд пять были слышны только шум ветра и хлопанье одежды.

– Братья! – начал Соловей. – Пятнадцать лет назад вы избрали меня своим командором, и с тех пор я служил вам верой и правдой.

Он говорил спокойно, не кричал, не повышал голос, но слышно его было на самых дальних и нижних ступенях. Сойка до сих пор не понимала, как он это делает; знала лишь, что без колдовства тут никак.

– Я укрепил Кошачий Глаз и отбил все атаки флота принца Коннова. Я повёл вас в тот рейд на Подветренные острова, после которого все вы, – Соловей описал рукой широкую дугу, – все вы, от капитана до кока, обогатились как минимум вдвое. Я заставил трепетать перед нами северные и южные берега и держал на расстоянии сам Арданский орден. Кто-нибудь скажет, что я плохо служил нашему обществу?

Что я хоть где-нибудь пренебрёг интересами острова? Что позволил хоть кому-нибудь думать, что нас можно купить, разобщить, сломать, запугать?

– Не-е-ет! – простонал сход.

– И всё-таки вы поверили. Поверили этому паскуднику Лукашу, что я предал интересы острова. Что переметнулся на сторону Волхова и сдал царице наши завоевания. Как вы могли, братья?! Как вы могли такое подумать?!

Голос Соловья театрально задрожал. Сойка скосила на него глаза. Он настолько искренне выглядел расстроенным и возмущённым, что она почти сама поверила.

– Прости, командор! – пронёсся над сходом рыдающий вопль. – Дураки были, обманули нас. Не прими в обиду.

– Этого и добивались наши враги, – Соловей взмахнул кулаком, вновь придал голосу твёрдость. – Раскола. Хотели посеять в нас смуту и раздрай, чтобы мы не верили друг другу, чтобы натравить нас друг на друга, истощить, раздробить и взять голыми руками. Неужели мы позволим им это, братья?!

– Не-е-ет! – От режущих криков тысяч глоток у Сойки закладывало уши, а от сверкания на солнце сабель и ножей рябило в глазах.

– Нет! – подтвердил Соловей. – Драть меня в четыре дырки, конечно же, нет! Надо показать им, что мы сильны и едины, как никогда. Надо истребить ту тень сомнения, что навёл на наш остров Лукаш. Надо восстановить наш авторитет, подорванный – да, братья, и моим проколом со Скальным Граем.

– О-о-о! – гудел сход.

– Да, да! – Соловей взмахивал кулаком, словно вколачивал гвозди. – Я был в Лукоморье, я был в Волхове. Знаете, что я слышал? Что про нас говорят? Что мы уже не те. Что мы размякли и теряем хватку. Что променяли бои и походы на торговлю и огородничество. Что нас уже можно не бояться и вообще забить на нас!

– О-о-о! – стонал сход от злобы и бешенства.

– Что мы им можем ответить, братья? – Соловей расходился, жестикулируя и переходя на крик. – Ничего. Мы ничего им не будем отвечать. Мы просто вернёмся во всём своём блеске и мощи и докажем, что с нашим островом нельзя не считаться.

– Да-а-а! – орала толпа, включая уже и капитанов, и даже помещиков.

– Ардан вздумал играть против нас – мы ударим по самому Ардану!

– Да-а-а!

– Скаль-Грайские и Волховские смеются над нами – мы заставим их плакать кровавыми слезами!

– Да-а-а!

– Вестлан решил, что про нас можно забыть, – мы напомним Вестлану о себе!

– Да-а-а!

Над колыхающейся толпой стоял уже несмолкаемый гул, но громовый крик Соловья без труда перекрывал его.

– Вы готовы, братья, идти за мной? Забыть про свои шкурные интересы? Перестать ныкаться вразнобой по углам? В одном кулаке, под одним командованием, к одной общей цели – утвердить власть Буяна на всей Великой дуге? Стать единоличными хозяевами Тёплого моря?

– Да-а-а! – толпа заходилась в экстазе, и Сойка была на грани, готовая уже присоединиться к ним. Единственное, что её останавливало, – напряжённый и бледный Финист, на которого она раз за разом бросала косые взгляды. Его единственного не увлекла страстная речь Соловья, и Сойка дёргалась между ними, то желая отдаться неудержимой волне, разгоняемой капитаном, то цепляясь за холодную сдержанность Финиста.

– Я не обещаю вам лёгких успехов и быстрых денег. Нам предстоит пройти много опасностей и невзгод. Многие из нас погибнут, многие не доживут. Легко не будет. Я даже не буду обещать, что мы точно всех победим. Но если мы останемся здесь, если разбредёмся по одиночке и будем промышлять как встарь, нас точно сомнут и оставят здесь догнивать. Вы хотите этого?

– Не-е-ет!