Школа Бессмертного

Всегда ухоженная, коротко стриженная борода князя отросла за прошедшие месяцы чуть ли не вдвое. Давно не мытые волосы спутанными патлами лежали на плечах; он похудел и вообще выглядел неважно. Голодом его не морили, знал Иван. Его пытали другим.

– Иван! – Князь скользнул взглядом по его руке, улыбнулся невесело. – Поздравляю. Всё-таки решился…

Иван не стал ни прятать, ни убирать ладонь с кольцом.

– Да, – сухо сказал он. – А ты?

– Я? – князь, кажется, непритворно удивился. – Что я?

– Не передумал?

– А! – Гвидон устало махнул рукой. – Ты опять об этом.

– Скаль-Грайский, подумай! – настойчиво попросил Иван. – Подумай ещё раз. Это твой последний шанс вернуться домой. Ты же знаешь, они не оставят тебя в покое.

– И что ты хочешь? – так же устало спросил Гвидон.

– Принеси оммаж. И возвращайся со мной. Вместе со мной.

– Воевать с Марьей и Ольгой?

– Скаль-Грайский! – Иван приблизился к князю вплотную, с трудом удерживаясь, чтобы не взять и не встряхнуть его за плечи. – Ну подумай сам! Неужели я заставлю тебя воевать против жены?!

– Ты – нет. А они – запросто.

– За Харбадами у них власти нет. Я уж не говорю про Восточную Боргею. Там ты хозяин.

– Если принесу оммаж – уже нет.

– Ну принесёшь, и что? Как они тебя заставят?

Гвидон смотрел на него, словно не верил глазам.

– Волховский! Ты понимаешь, что говоришь?!

– Я-то понимаю, – прищурился Иван. – А вот ты, кажется, нет. Тебе нужно выбраться отсюда, Скаль-Грайский. Вернуться к жене и детям. Думаешь, они не ждут тебя? Думаешь, им лучше без тебя? Безопаснее? Думаешь, твоя честь важнее их жизни?!

Гвидон побледнел.

– Не надо, – тихо попросил он.

– Что? Чего не надо?!

– Не делай так, Иван. Не опускайся до этого. Ты выбрал свой путь, я – свой. Не вмешивай в это дело Ольгу с детьми.

– Я и не вмешиваю. Они уже там. По уши. И если ты не вернёшься со мной…

– Поздно, Иван! – оборвал князь.

– Что поздно?

– Поздно, – повторил Гвидон. – Если бы я сразу согласился, тогда бы ещё был какой-то шанс. А теперь они мне не верят. И тебе тоже. И ты зря думаешь, что убедил их, женившись. Не надейся. Они теперь с тебя глаз не спустят. Каждый твой шаг теперь будет у них под контролем.

Иван помолчал. Кое в чём князь, конечно же, прав, но…

– Неужели ты готов так просто сдаться?

Гвидон отвернулся к окну, посмотрел на мелькнувший среди веток и облаков кусочек неба.

– Знаешь, – глухо произнёс он, – отец рассказал мне кое-что перед смертью. Я поклялся никому об этом не говорить. Особенно Ольге. Но раз уж есть вероятность, что я отсюда не выберусь, наверное, тебе стоит знать.

– Что знать?

– Наше с Ольгой знакомство было устроено её братом, Бессмертным. Я никогда не любил его, я думал, он враг и преступник. А оказалось, всё самое лучшее в моей жизни было устроено им. И он никогда никому об этом не говорил. И если бы не отец, я бы об этом даже не узнал.

– И что? – тупо спросил Иван.

– А то, что война, которую затеяли Барлооги с Наиной, – это война не против Марьи. Это война против Бессмертного. В конечном итоге. А я и против Марьи бы не пошёл, а против Бессмертного – тем более. Особенно теперь, когда знаю всё это.

– При чём тут Бессмертный?! – возразил Иван, чувствуя неприятный холодок под ложечкой. – О нём и слова не было. Речь о моих правах…

– Иван, не обманывай себя! – поморщился Гвидон. – Думаешь, он останется в стороне, когда вы пойдёте войной на его сестру? На его сестёр?

– Ещё пару лет назад они сами воевали с ним. Мы воевали с ним! Не забыл?

– Не забыл. А теперь они союзники. Мы союзники. Мои дети учатся у него, и учатся хорошо. Ты хочешь, чтобы я пошёл воевать против их учителя? Против их крёстной матери?

– Я не хочу, чтобы ты воевал. Я хочу, чтобы ты просто держался в стороне.

– Не получится, – покачал головой Гвидон. – Уже не получится. Ты знаешь, что от меня требуют флот для войны с Соловьём?

– Флот? От тебя? – растерялся Иван. – Я ничего об этом не слышал.

– Видишь, – усмехнулся Гвидон. – Если даже сейчас тебе не обо всём рассказывают, что же будет дальше?!

– Я разберусь, – пообещал Иван. – Тебе не придётся участвовать.

Гвидон улыбнулся так, что Иван понял без слов и разозлился.

– И что же ты намерен делать? – процедил он. – Сидеть здесь и ждать, кто победит?

Князь медленно прошёлся по комнате, коснулся рукой стены, подоконника, решёток на окне.

– Как он ушёл из Зеркал?

– Чего? – растерялся Иван.

– Мы долго думали с Ольгой, как это было возможно. Обсуждали с Марьей, проверяли, пробовали. По всему выходило, что с его прошлым из Зеркал уйти он не мог. Тем более без Лонгира. А он ушёл. На одном рассеянном, не оставив даже следов. Вот как, ты можешь это понять?!

Я который месяц бьюсь – не в Зеркалах даже, а всего лишь в этих стенах, – и ничего не выходит. Вообще.

– Ты к чему всё это? – сухо спросил Иван, уже догадываясь.

– Какой бы ни была Наина сильной колдуньей, Бессмертный сильнее. Сильнее настолько, что мы даже представить себе не можем. Я знаю, кто победит в этой войне. Беда лишь в том, что я могу не дожить до победы.

– Тогда тем более тебе нужно валить отсюда. Любой ценой, Скаль-Грайский! Чего ты упрямишься?