Школа магов. Фрагменты мистического движения в СССР в 70-80 гг ХХ века

По иноформации Тыниса, Варавера был постоянно окружен многочисленными шакти. Его московское жилище было сплошь увешано живописью собственного производства, изображавшей в основном астральных персонажей потустороннего мира: демонов, идамов, инкубов и разного чина стратигов.

Рэд интересовался возможностью ксерокопирования произведений гуру и обратился ко мне, как к человеку в этих материях сведущему. В качестве противоядия я дал ему почитать НГТ. Потом он попросил свозить его к Раму. Мы туда поехали вместе с Геной. После этого визита, как не странно, йогой заинтересовалась багратовская жена Нина - крымско-татарская ворожея в личине администратора ресторана интуристовской гостиницы. Нина была старше и опытнее Рэда, растила трех дочек от предыдущего брака самостоятиельно. Видимо, на ее мотивацию к обретению йогического контроля над силами кармы повлияло рамовское нуль-излучение, которое Баграт привез с собой из Лангермаа.

Зато Гена, по словам Рама, был настолько параноидален, что работь с ним практически не имело смысла: человек, который не в состоянии держать парус своего швертбота, будет унесен ветрами, никогда не достигнув порта назначения.

Слушай, утопленник, слушай,

Что тебя ждет на суше:

Тебя заставят работать...

XI. 5. Паша. Однажды Гена привел Пашу. Это был вообще уникат. Мы собирались небольшой компанией поехать на взморье под Пярну, отпраздновать Иванову ночь. Паша - невысокий, коренастый, стриженый наголо - сразу представился йогом. Странности в его поведении я почувствовал еще в электричке. Он постоянно грузил меня йоговскими телегами, бесконечно расспрашивал и интерпретировал услышанное.

- Паша, - не выдержал я, - что ты все о йоге да о йоге! Нельзя ли о чем-нибудь другом поговорить?

- Если я не думаю о йоге, то думаю о бабах, а это меня так вставляет, что крыша едет. Так что давай, лучше, о йоге...

Ах вот какой ты йог! Из дальнейшей беседы я понял, что у парня действительно проблемы с кундабуфером: животная гиперсексуальность искала выхода, иногда разрушительного. Паша не раз отлеживал по этой причине, даже в буйняке. В йоге он видел волшебное средство избавления от одолевавших его демонов, - что, в принципе, можно было только приветствовать.

Мы расположились на песчаном побережья, у самой кромки воды. Под ближайшими соснами, за дюнами, поставили палатки. На берегу воздвигли гигантское бревно, обложив его сухими ветвями. Достали выпивку с закуской, гитары, флейты и барабаны. Папиросы. Когда стемнело - запалили бревно. После этого сами собой покатили шаманистические пляски. Круче всех выдавал Паша. Он извивался, выгибался в мостик, потом, с титаническим рыком, вставал на ноги, ошарашенно осматривался и снова, с рыком, падал назад, лихорадочно изогнувшись, на руки. А затем он стал ворочать и носить на хребте огромные бревна, прибитые к берегу ласковой волной вечернего прилива, вращаться с ними на месте и разговаривать с духами на неизвестном языке. Наконец, он рухнул, полностью обессиленный, на песок и затих...

Когда я вылез из палатки, солнце стояло высоко. Гены с Пашей уже не было, они с утра пораньше уехали в Таллин. А через день Паша пришел ко мне домой. С ультимативным требованием расколдовать его. Он изложил мне свою версию ночного пикника, по которой выходило, что мы - компания черных магов, заманивших его в лес для ритуального жертвоприношения. Оказывается, наша музыка его загипнотизировала, а потом последовали многочисленные попытки внедриться в психику и взять под контроль душу. Паша сопротивлялся этому насилию всеми возможными средствами. Ворочая бревна, он как бы разгонял демонов. Но те взяли свое. Теперь он хочет, чтобы я снял с него печать заклятия.

Мои аргументы в пользу отсутствия какого-либо заклятия с моей стороны или со стороны любого другого участника нашей экспедиции натыкались на полное непонимание. Паша начал заводиться. Я понял, что дело плохо. В конце концов, невероятными усилиями мне удалось немного успокоить коллегу и выпроводить из квартиры. На этом наше активное общение закончилось. А жаль - интересный был человек, с изюминкой. Позже Гена мне сообщил, что Паша опять в дурдоме.

XI. 6. Арлекин. Другим уникатом - подстать Паше, но в более усложненном варианте - был Витя-Арлекин. Его, совсем еще зеленого юношу, привела в тусовку одна из наших хиппиц, отлеживавшая в дурдоме из-за наркоты. Там они и познакомилась. Атмосфера психушки, как я быстро убедился, преследовала Арлекина буквально по пятам. Едва познакомившись, он сразу пригласил нас к себе в гости. Не успел вскипеть чайник, как в Витину комнату ворвался наряд милиции: мама вызвала.

- Я вам покажу как моего сына заморачивать! - кричала она из окна, пока менты грузили всю компанию, включая любимое чадо, в воронок.