Школа в Пекине (СИ)

Из битвы при Буйр-Нууре Юньлун выносил в основном древние грубоватые анекдоты и тоскливые песни про любовь к родине, которые пели у костра монголы, и любил в последнее время развеивать ими серьезность Аянги. Аянга, сдавший Кун-цзы этот зачет с первого раза, подозревал, что Юньлун таскается по семь раз на пересдачу потому, что любит ощущать себя в гуще событий. Как-то плохо верилось, что Юньлун, с его хорошо подвешенным языком, не может сдать этот пустяковый зачет.

- Далун, ну хочешь, я тебе помогу? Там же надо просто описать диспозицию, назвать исторических лиц, перечислить как можно больше бытовых деталей и правильно интерпретировать виденный тобой эпизод сражения! И все!

- Я знаю, знаю, знаю, - говорил Юньлун. - Где мои башмаки - те, что получше?

Кун-цзы же не только понял, в чем тут дело, но и явился в очередной четверг перед Юньлуном и отчетливо сказал:

- А этот молодой человек сегодня вместо Буйр-Нуура для разнообразия отправится на гору Сарху. Немедленно.

- Прямо в этой одежде? - уточнил ошеломленный Юньлун.

- Что? Да, прямо в этой. Узнаете, почем фунт лиха.

…Юньлун был немало благодарен Учителю, когда тот вернул его обратно. Со слабой улыбкой он оперся о стол Кун-цзы, зажимая царапину на боку, в том месте, где ему чиркнули ножом по ребрам.

- У вас такое лицо, милейший, как будто вы жестоко страдаете, - сказал тот Юньлуну.

Сочтя, что неэстетичное кровавое пятно на его рубашке не стоит того, чтобы привлекать к нему внимание Учителя, Юньлун кратко отвечал:

- Зуб режется. Мудрости.

- Вы, я надеюсь, не рассчитываете на снисхождение? - Кун-цзы побарабанил пальцами по столу. - И прекрасно. Идемте за мной.

Юньлун молча последовал за Кун-цзы вниз, в библиотеку. Учитель деловито провел его между высокими шкафами в дальнем конце читального зала к темному проходу, до которого Юньлуну никогда раньше не случалось добираться.

- Здесь начинается путь в депозитарий, - пояснил Кун-цзы. - Свитки, хранящиеся в этом отделе, заказывают очень редко. И в этой связи, если я не ошибаюсь, вход в депозитарий обыкновенно бывает затянут паутиной. То есть, я полагаю, наиболее естественно будет восстановить на этом месте традиционную паутину в рамках реконструкции первоначального облика старинного зала. Вот вам материал.

И Кун-цзы достал из рукава ханьфу деревянную катушку с мотком паутины.

- Он давно хранится у меня, но до сих пор как-то не было человека, который бы этим занялся. Теперь такой человек есть. Лунлун, дитя мое. Вы соткете на этом месте паутину. Отсюда и… досюда. По всем правилам, - и он сунул ему моток тончайшей нити.

Юньлун стоял, утратив дар речи.

- Да. Это вам не языком плести, - назидательно сказал Кун-цзы и ушел.

***

С того дня все свободное время Юньлуна было посвящено паутине. Паутина от него требовалась огромная, от пола до потолка, а он поначалу даже не знал, как приняться за дело: нити липли к рукам, уже натянутые нити колебал сквозняк и они запутывались у самого же Юньлуна в волосах. Но тут ему помог Аянга, который, в отличие от него, прочитал раздел по языку арахнидов из какого-то старого учебника и побеседовал с почтенным пауком - владельцем прекрасной сети над портиком одного из входов в Южную башню, - расспрашивая его о тонкостях ремесла и технологии плетения. Почтительность Аянги и его неподдельный интерес к предмету польстили старому мастеру, и он без возражений потратил несколько послеобеденных часов, разъясняя Аянге все сложности, связанные с традиционным ткачеством. Потирая передние лапы, он объяснял, как крепятся нити основы, как защитить изделие от дождя, какие виды паутины вышли из моды еще во времена его прадедушки, а какие выдают полное отсутствие вкуса, и открыл Аянге столько секретов, что тому стало неловко, что он не прихватил с собой какого-нибудь угощения для старика. Ночью Аянга занялся образованием Юньлуна.

- Я в бешенстве, а ты объясняешь мне, как натягивать нити основы, - говорил сквозь зубы Юньлун.

- Постой, постой, послушай, Далун, - убеждал его Аянга, чертя схематичную паутину на подручном листке. - Вот тут тебе только придется немножко повиснуть вниз головой, а дальше смотри…

- Если даже я все это сделаю, этим не похвастаешь, - простонал Юньлун. - Сам подумай: ну, висит паутина. Ну и что? Кого этим поразишь?

- Но это же непростая - это очень большая паутина, Далун! - серьезно возразил Аянга. - Послушай, Далун, за что все-таки тебя отрядили плести паутину? - спросил он по некотором молчании и деликатно прибавил: - Не хочешь - не отвечай.

- Да нет, что уж теперь. Я отвечу, - сказал Юньлун, слегка краснея. - Я заваливал зачет, чтобы побольше узнать о Монголии. Хотел сделать тебе приятное.

- Дурак ты! - с сердцах ответил на это Аянга и крепко его обнял. - Не делай так больше, ладно?

- Ладно, - согласился Юньлун и растекся в его руках довольным котом.