Школа жизни

Освобождение Крыма и Севастополя не за горами! Почему же мне нет вызова? Я нервничал. Но вот 2 октября телеграмма: «Срочно выезжайте Сочи». Подпись секретаря Крымского обкома партии. В Ивановском обкоме мне сообщили, что вызов от Крымского обкома согласован с Центральным Комитетом, но ехать мне надо не в Сочи, а в Москву, в ЦК партии. Излишне говорить о той радости, что охватила меня.

— Вот и уезжаете, — говорил секретарь Ивановского обкома Григорий Матвеевич Капранов. — А может, останетесь? Похлопочем.

— Не могу. Севастополь — моя первая любовь.

— Мы с вами неплохо поработали, жаль расставаться, — сокрушалась Варвара Николаевна.

— Согласен, поработали мы на совесть. У меня об Иванове и ивановцах сохранятся на всю жизнь самые теплые воспоминания. Но теперь пожалуйте в Крым — отдыхать, лечиться.

Обещал, как только окончится война, приехать к ивановцам, вместе отметить победу над врагом. Но не удалось. Приехал в Иваново лишь через семнадцать лет, в начале 1960 года…

В Центральном Комитете партии сообщили, что до освобождения Крыма и Севастополя меня оставляют в аппарате и поручают заняться подбором кадров для Крыма и ряда областей Украины. В январе 1944 года, когда гитлеровцы были отброшены далеко за Днепр, меня командировали на Украину: следовало на месте познакомиться с тем, как укомплектованы руководящими кадрами освобожденные от оккупантов области. Побывал в Харькове, Полтаве, Кременчуге, Кировограде, Днепропетровске, Запорожье, Мелитополе, Павлограде и под Перекопом. Не поддаются описанию разрушения, встречи с измученными людьми. Партия и правительство делали все, чтобы скорее избавить советских людей, переживших ужасы оккупации, от неимоверных лишений, вернуть им радость свободной жизни. Непрерывно туда шли эшелоны со строительными материалами, техникой, продовольствием. Люди, истосковавшиеся по свободному, созидательному труду, работали жадно, горячо, поднимая из праха родные города и села.

По мере освобождения советских городов, по мере приближения к Севастополю мое волнение возрастало. Ясно, что Севастополь в развалинах — я это видел своими глазами. Но что стало с теми, кто остался на оккупированной советской земле?

В Кировограде встретил бежавшего из оккупированного Севастополя бывшего работника городского финансового отдела. Он рассказал, что тысячи севастопольцев расстреляны, томятся в тюрьмах и лагерях. Под Перекопом встретился с руководящими работниками, которые ждали скорого освобождения полуострова, чтобы вместе с войсками войти в Крым.

Наконец, освобождена Одесса. Советские войска вступили на территорию Румынии. А Крым еще в руках захватчиков.

Но вот 8 апреля 1944 года войска 4-го Украинского фронта и Отдельной Приморской армии начали бой за Крым. Взяты Джанкой, Симферополь, Керчь, Феодосия, Евпатория, Ялта. Наши войска подошли к самому Севастополю.

— Балаклава уже наша! — поздравили меня товарищи в один жаркий весенний денек.

— Так это же Севастополь! Теперь со дня на день можно ждать приказа о взятии города. Каково там нашим!..

Немцы в своих газетах писали: «В Севастополе нет ни одного вершка земли, который не был бы укреплен и на котором не стояло бы артиллерийское тяжелое орудие». А в приказе немецкого командования говорилось: «Своей обороной крепости Севастополь немецкая армия докажет всему миру, что на этих мощных позициях можно держаться сколько угодно. Русским никогда не взять Севастополя, который держат немецкие войска».

7 мая начались решительные бои за город, а 8-го Совинформбюро сообщило, что заняты Любимовка, Сапун-гора, станции Мекензиевы горы и Инкерман… Мои друзья постепенно продвигались вслед за войсками к заветному городу, а я сидел в Москве. Душили обида и зависть к товарищам, которые, может, через день-два начнут работать, как прежде. Сознаюсь, что в те дни я был совсем никудышным работником: все мысли были там, в родном Севастополе.

9 мая весь вечер просидел у приемника. Минуты казались часами. Позывные раздались поздней ночью:

«Маршалу Советского Союза Василевскому, генералу армии Толбухину… Войска 4-го Украинского фронта при поддержке массированных ударов авиации и артиллерии, в результате трехдневных наступательных боев прорвали сильно укрепленную долговременную оборону немцев, состоявшую из трех полос железобетонных оборонительных сооружений, и несколько часов тому назад штурмом овладели крепостью и важнейшей военно-морской базой на Черном море — городом Севастополем…»

Один за другим раздавались залпы в честь воинов-освободителей. Я стоял у раскрытого окна взбудораженный и потрясенный. Наконец-то! Яркие вспышки залпов, каскады рассыпающихся в ночном небе Москвы разноцветных огней. Перед моими глазами стоял разрушенный Севастополь и наши воины, штурмующие город. Мысленно одна картина сменялась другой: выбирающиеся из развалин жители, волнующая встреча с освободителями.

В эту ночь я не заснул ни на минуту. Утром ухватился за газету. Снова сквозь ровные ряды строк проступали любимый город и все, что связано с ним.