Школа жизни

Несколько дней ходил как в лихорадке. И вот первая весточка из свободного Севастополя, от Антонины Алексеевны Сариной:

«Горячий привет тебе из родного города. Вот уже 15 дней (мы здесь с 10 мая), как город стал снова советским и начинает постепенно оживать. Как тебе известно, города нет, одни развалины… Населения осталось очень мало, выглядит оно измученным, заморенным… Привет от всех севастопольцев. Ждали мы тебя с нетерпением, но сейчас теряем надежду.

Войдя в город, да еще вместе с армией — ты себе представляешь, что в это время делалось! — мы буквально на улице принимали уцелевших людей. Нам сказали, что удалось сохранить хлебозавод и можно получить свежий хлеб, цела электростанция (на Южной), требуется лишь небольшой ремонт локомобиля, и станция пойдет, водопроводчики обрадовали тем, что можно подать воду через городскую водокачку… Наши волнения, что мы вступили на землю Севастополя, волнения встречающих, что вернулась Советская власть, трудно описать. Здесь ходили слухи, что нас убили…

Приезжай посмотреть город и повидаться с нами».

Так, значит, мои соратники по обороне Севастополя уже взялись засучив рукава за работу. Что же я сижу здесь?

Во второй половине июня совершенно неожиданно мне предложили отправиться на работу во Владивосток. Вот тебе и Севастополь!

— В Приморье бригада ЦК ведет проверку работы краевой парторганизации… Руководитель бригады Н. В. Киселев прислал телеграмму. Просит направить вас секретарем Владивостокского горкома партии. Эту просьбу поддерживают и моряки. Многие из них знают вас по работе в Севастополе… Есть предложение рекомендовать. Ваше мнение?

Я догадывался: если направляют во Владивосток, видимо, мой опыт работы в Севастополе может там пригодиться. Неизвестно, что получится с милитаристской Японией… Многие моряки с других флотов направлены на Тихоокеанский…

— Согласен, — ответил я и попросил: — Только разрешите слетать в Севастополь[2].

В этот вечер приехала из Иванова моя семья. Когда жена принялась разбирать чемоданы, я счел этот момент самым удобным, чтобы сообщить о новом назначении.

— Во Владивосток?! — переспросила жена. В глазах ее заблестели слезы. — Опять дорога, опять неустройство…

— Оставайтесь в Москве, — предложил я.

— Этого еще недоставало. Нет уж, мы с тобой…

Через два дня я был на пути в Севастополь. До Симферополя — самолетом, дальше — машиной. Бахчисарай, Бельбекская долина, Мекензиевы горы… Выжженная, изрытая воронками земля вся в рубцах от окопов и противотанковых рвов. Разбитая электростанция, завалившиеся штольни. Не-вдалеке от спецкомбината № 2 кладбище бригады морской пехоты, которой командовал полковник Горпищенко.

Корабельная сторона. Железнодорожный узел, центральные улицы города, Морской завод — сплошные развалины. Что же сделали с тобой, родной город?

От товарищей я узнал, что больше пяти тысяч зданий не существовало вовсе. В центре города сохранилось семь поврежденных домов.

На стене одного здания я прочел обращение городского Совета и горкома партии:

«Жители Севастополя!

Доблестная Красная Армия и Военно-Морской Флот освободили столицу черноморских моряков, овеянный славой Севастополь. Над городом снова реет Красное знамя Советов…

Дружно за работу! Самоотверженным трудом поможем быстрее восстановить промышленность и коммунальные предприятия…»

Датировано 10 мая — тем днем, когда в Севастополь пришли люди с Большой земли.

Почти все, кто раньше работал в Севастополе и остался в живых, вернулись в родной город. Василий Петрович Ефремов снова на посту председателя горисполкома. Антонина Алексеевна Сарина — второй секретарь горкома, Анна Михайловна Михалева — секретарь горкома по кадрам. Бакши, Лопачук, Сарин, Висторовский, Гырдымова, Подойницына, Суковский — каждый взялся с воодушевлением за свое дело.

Филипп Сергеевич Октябрьский продолжал командовать флотом. Членом Военного совета был Илья Ильич Азаров, начальником гарнизона — Петр Алексеевич Моргунов.

Вернулась в родной город и внучка участника первой обороны Мария Тимофеевна Тимченко. Несмотря на преклонные годы и огромное горе — все четыре ее сына погибли, — славная патриотка в первые же дни возглавила бригаду по восстановлению Севастополя.

— А ты заметил, что нами уже сделано? — не без гордости спросил Ефремов.

Да, за полтора месяца после освобождения города севастопольцы расчистили улицы, отремонтировали дороги и тротуары. Работали водопровод, электростанция, телефонная связь. Были открыты магазины, налажено снабжение продовольствием. В одном из подвалов разрушенного здания на улице Ленина действовал кинотеатр. Восстанавливались Морской завод, другие предприятия, железнодорожный узел. Ходили поезда, автобусы. Некоторые заводы и фабрики уже давали стране и фронту продукцию.

— Много сделали. Сожалею только, что не был вместе с вами.

Я сообщил товарищам, что уезжаю во Владивосток.

— Что ж, все понятно, — задумчиво сказала Сарина. — Видно, не случайно многие из участников обороны города уже поехали туда.

Сарина и Ефремов показали мне акты о расправах немецко-фашистских оккупантов с нашими людьми.