Школа жизни

«При занятии города немцами, — читал я в одном из них, — все мужчины из мирного населения были вместе с военнопленными согнаны в лагерь, где подвергались издевательствам, истязаниям и расстрелам… Многих еще с признаками жизни сбрасывали в воронки вместе с трупами… В январе 1944 г. 240 раненых военнопленных были погружены на баржу якобы с целью эвакуации. В море немцы подожгли баржу, а пытавшихся спастись вплавь расстреливали».

В документах упоминались десятки фамилий. Стыла кровь в жилах, когда я читал о надругательствах и муках, которые претерпели наши советские люди. Вспомнилось, что писала мне Сарина в одном из первых писем. Она сообщила, что 7 июня они хоронили большую группу расстрелянных немцами товарищей. Среди них — руководитель подпольной организации Василий Ревякин из богдановского артполка.

Подпольная патриотическая организация, о которой писала Антонина Алексеевна, самоотверженно боролась с гитлеровцами в тяжелые дни оккупации.

Уже в последние часы обороны Севастополя, когда отряды прикрытия удерживали последний рубеж на Херсонесском мысу, во главе одного из отрядов, потерявшего командира и комиссара, стал отважный и решительный патриот Василий Дмитриевич Ревякин. Он впоследствии возглавил севастопольскую подпольную коммунистическую организацию.

Здесь, в Севастополе, я узнал, что захваченный врагами Василий Ревякин во время перехода военнопленных в концентрационные лагеря сумел убежать и укрылся в доме жены рабочего Анастасии Павловны Лопачук. За укрытие военнопленного грозил расстрел, но это не остановило отважную женщину. Она вдвоем с комсомолкой Лидией Нефедовой выходила заболевшего Ревякина. После выздоровления он смело явился в фашистскую полицию, назвался преподавателем химии Александром Ревякиным и заявил, что его документы сгорели вместе с домом. Ревякин правильно рассчитал, что легальность облегчит ему поиски людей для подпольной работы и связи с партизанами. Лида Нефедова, ставшая позднее женой Василия Ревякина, прошедшая с ним до конца трудный путь подпольной работы, помогала ему во всем.

Чтобы поднять дух севастопольцев, разобщенных и подавленных, Ревякин выпустил воззвание, призывавшее население подняться на борьбу с ненавистным врагом. Под воззванием стояла подпись: «Коммунистическая подпольная организация в тылу немцев» (КПОВТН).

Ночью листовка была расклеена по городу, а наутро о ней уже знал весь Севастополь. Расчет оказался правильным: коммунисты, оставленные горкомом партии, стали искать связи с руководителями подполья.

Вслед за первым воззванием подпольщики выпустили еще три листовки, которые распространили среди населения и в лагере военнопленных. Беда молодой подпольной организации состояла в отрыве от Большой земли. В первое время в воззваниях не удалось отразить истинного положения на фронтах. Когда подпольщики собрали приемник, оккупированный Севастополь узнал из листовок о разгроме гитлеровских полчищ под Сталинградом, о наступлении Красной Армии по всему фронту.

Среди подпольщиков было много молодежи, детей. Они расклеивали листовки под носом у немцев, проникали в лагерь военнопленных, способствовали их побегам из лагеря. Зачастую юные подпольщики действовали на свой страх и риск. В развалинах доставали разбитые бутылки, гвозди и другие острые предметы и разбрасывали их на дорогах, по которым следовали фашистские автоколонны.

Подпольная коммунистическая организация стала регулярно выпускать листовки: «Вести с Родины», «Победа на стороне Красной Армии». Было выпущено обращение к военнопленным города Севастополя. В типографии, оборудованной в подвале дома, где жил Ревякин, с 10 июня 1943 года регулярно печаталась газета «За Родину» — орган КПОВТН. В последнем столбце газеты было обращение: «Прочитай и передай товарищу». Самоотверженно действовала работница типографии комсомолка Женя Захарова.

Подпольщики не ограничивались пропагандистской работой. То на железной дороге, то в Южной или Стрелецкой бухтах гремели взрывы. Саботаж на транспорте и ремонте судов стал одной из форм патриотической борьбы. Оккупанты оцепляли места диверсий, устраивали засады, но подпольщики были неуловимы.

Подпольщикам из группы бывшего работника порта Павла Даниловича Сильникова удалось установить связь с командованием Черноморского флота. Под покровом ночи, на небольшой волне, отважные люди на баркасе отправились в открытое море и через четверо суток достигли Туапсе. Возвратились они в Севастополь, окрыленные успехами Красной Армии и привезли с собой портативную рацию. С тех пор подпольная организация имела регулярную двухстороннюю связь с Большой землей. Подпольщики корректировали налеты советской авиации, сообщали данные о численности и передвижении гитлеровских войск на суше и море.