Шмогвартс (СИ)

— Я назвал ее ванилином, когда увидел в первый день, — продолжил Драко. — Представить не можешь, как я злился, что меня отправили сюда. Отец ненавидит это место, Дамблдора, весь этот цирк с обучением. В поезде выяснилось, что со мной поедут Крэбб и Гойл — тот еще подарочек. Их родители уверены, что ребята талантливы и перспективны, но вот кому не место в Шмогвартсе, так это им. Но если вернуть все назад, Поттер, я сказал бы это еще раз. Потому что она так и осталась ванилином, и с этим ничего не поделаешь. С этим не нужно ничего делать. Понимаешь?

— Наверное, сэр, — он улавливал общую мысль, хотя сформулировать ее не взялся бы.

— Дамблдор тащит сюда людей вроде Грейнджер и показывает фокусы. Все это она могла бы изучить дома, сидя за компьютером. Сходила бы в клуб, посмотрела, оставила бы отзыв в интернете. Но теперь она будет думать, что она в Теме, верно? И будет всем рассказывать об этом. Зачем? Это же не хобби вроде коллекции марок.

Гарри понял, что вопрос риторический, и отвечать на него не стал. Вместо этого он уныло просматривал программу курса «Культура БДСМ», который вела немного повернутая на латексе профессор Трелони. Список, подобранный Трелони для самостоятельного чтения, поверг Гарри в уныние. Лучше пару часов посидеть перед Нервной МакГонагалл и потерпеть удары по болевым точкам, чем долгие недели слушать заунывные истории о том, что культура БДСМ берет свое начало из «стародавних традиций наших предков».

— Хотя, — Драко по непонятной причине задел разговор с Гермионой или навел на собственные мысли, — знаешь, я ведь не уверен, что ванилином нужно было называть только ее. Если подумать, дети в семьях тематиков редко что слышат от родителей. Взять тех же Крэбба с Гойлом. Думаешь, они интересовались, куда поедут? Нет, просто им сказали сопровождать меня, а что делать — в такие детали они не вдавались. Или те же Уизли. Воспитать огромную семью тематиков, что это за цель? Почему нельзя было ограничиться двумя детьми? Ведь это же… ну вот представь, Поттер, ты живешь в доме с толпой подростков, которые обсуждают кандалы и способы удушения. Способствует это здоровому росту или нет?

— Не знаю, сэр, — ответил Гарри.

— Я тоже не знаю. Но тебя-то как угораздило?

— Угораздило, сэр? — он по привычке поднял взгляд, но когда его обожгло жаром стыда за этот случайный проступок, пришлось снова разглядывать обувь.

— Привыкнешь, — спокойно ответил Драко.

Когда на своих лекциях мастер Холод рассказывал о взгляде и о том, какую роль он играет в отношениях нижнего с верхним, Гарри был уверен, что для лучшего эффекта шумиху раздули. Страшно посмотреть в глаза? Что может быть страшного во взгляде?

Оказалось, что слово «страх» было всего лишь попыткой дать представление о чувстве, которому так и не нашли специального названия. Из тех, что нужно прочувствовать, чтобы понять. Посмотреть в глаза Малфою он мог, но только отстранившись от их связи, а это само по себе доставляло неудобства. Еще были случаи, когда Драко приказывал смотреть в глаза, и это как раз было тем самым всепоглощающим чувством, замещающим все остальные. Если Драко в этот момент злился, Гарри ненавидел себя за то, что стал причиной этой злости. Если радовался, на лице Гарри расплывалась улыбка. Объяснений этому мастер Холод давал тонну, и Гарри даже успешно сдал тесты, но там не было варианта ответа «Потому что он так сказал», а именно он был правильным. Что наводило на неприятные мысли. Неужели отец Драко прав? И в Шмогвартсе их учат бесполезной дребедени?

— Так как тебя угораздило, Поттер? — Драко отложил в сторону учебный планшет. — Про себя я рассказал, твоя очередь.

— Я не знаю, сэр, — честно ответил Гарри. Врать Драко теперь было не просто невыносимо — невозможно.

— Может, фильм посмотрел? Прочел книжку?

— Перед тем, как мне пришло письмо, я просто гуглил в интернете всякую фигню. Даже подумал, что письмо — это вирус. Оно так настойчиво возвращалось из корзины.

— У Дамблдора странное чувство юмора, — сказал Драко, — нанимает хакеров, чтобы произвести впечатление. Мое письмо пришло с обычным курьером.

Гарри понял, что разговор не закончен, и попытался вспомнить, посещали ли его когда-нибудь мысли вроде тех, что навязчивыми идеями привязались теперь. О чем он думал? О сексе? Да, но ведь не только о нем. Или только?

— Не ломай голову, Поттер, может потом сам поймешь, — сказал Драко. — Завтра МакГонагалл собирается давать уроки хороших манер, — он развеселился, — вручит каждому по снейку. Тебе нравятся снейки?

— Они выскальзывают из руки, сэр, — угрюмо ответил Гарри.

— Руки тебе не пригодятся, — пообещал Драко.

МакГонагалл действительно начала следующее занятие с того, что открыла коробку с ворохом пахнущих кожей кнутов.

— Вам придется попотеть, Поттер, — зловеще сказала она, глядя, как он уныло наблюдает за студентами ее факультета, которые стали расхватывать снейки, как пирожки с вареньем. Кто-то ухитрился подраться, но драка быстро закончилась, и победитель взмахнул снейком, как трофеем.