Шофёр Тоня и Михсергеич Советского Союза

Семья кричала, спецназовцы с первого этажа стреляли из всех видов оружия по кабинету Абу Джихада на втором. Не смотря на шквальный огонь, Абу Джихад выскочил из-за дверей, но выстрелить не успел, потому что автоматной очередью ему отсекло руку с его любимой безотказной береттой. К упавшему Абу Джихаду подошел командир «Сайерет Маткаль» Моше Яалон. Умирающий Абу Джихад взглянул на Яалона и прошептал предсмертные слова:

– Офицер, раз ты меня, Халиль аль-Вазира Абу Джихада, смог выследить и убить, то быть тебе министром обороны Израиля! – набрал в легкие воздух и выдохнул в последний раз: – Лет так через двадцать пять, конечно…

18 апреля

– Загубина! – усмехался вечером Михаил Сергеевич, – нет, ты только послушай этого премьера Ицхака Шамира! Об убийстве врага израильского народа, говорит, я узнал из сегодняшних утренних газет!

Антонина всхлипнула в радиоприемник:

– Ваську заарестовали, Михсергеич! Он не виноват, он слабохарактерный! Это его брат двоюродный Стас-уголовник с понталыги сбил! Может Ваську на поруки отдадут трудовому коллективу? Он исправиться!

Но главнокомандующий Страны Советов не слушал Антонину:

– А о семидесяти пулях, извлеченных из тела Абу Джихада, ему что, утренние газеты сообщили? Мне, например, зам председателя КГБ Крючков докладывал – думаю, кстати, осенью его в председатели двинуть – что наши советские «утренние газетчики» в Тунисе обо всем знали еще вечером! Еще, говорит, американцы сегодня задумали операцию «Молящийся богомол» против Ирана, за то, что ихний фрегат «Сэмюэль» на иранской мине четыре дня назад подорвался. Но я думаю это вряд ли, чего американцам в ирано-иракскую войну влезать, ведь чужими руками воевать всегда проще!

– Васька как же? – Антонина продолжала всхлипывать.

И Михаил Сергеевич вскипел так, будто он не Генеральный секретарь Коммунистической партии Советского Союза, а член «Союза Сражающихся Коммунистов»:

– Твой Васька водку пил перед тем, как распределительные талоны народного добра грабить?! Пил! Так вот! Это раньше алкоголизм был смягчающим обстоятельством, а теперь пьянство усугубляет всю низость преступления, и карающий меч правосудия будет глубже входить в язву на теле светлого будущего! Поэтому пусть-ка твои Загогуйлы, изобличенные в групповом сговоре и отягощенные пьяным видом, получат по всей справедливости: одному, как рецидивисту, – три года, другому, как начинающему, – год колонии-поселения!

* * *

Взвыла Антонина.

Эскадренные миноносцы американской группы кораблей «Браво» начали артиллерийский обстрел из 127-милимметровых орудий иранской нефтяной платформы «Сассен».

Антонина взревела.

Иранцы ответили огнем из зенитных установок ЗУ-23.

Проревев с полдня, Антонина успокоилась.

Отряды морской пехоты США с помощью ударных вертолетов «Кобра» высадились на иранскую платформу и захватили в плен единственного оставшегося в живых иранского солдата. После эвакуации морской пехоты платформа с помощью подрывных зарядов была полностью уничтожена. Операция «Молящийся богомол» победно завершилась.

Глава седьмая Пролетариат всех стран

22 апреля

Штаб по спасению Васьки Загогуйлы заседал в общеговской библиотеке.

– Сашка сказал, что надо характеристику написать комсомольскую! – объявила подругам Соня Иванова.

– А мне Ольга Львовна посоветовала – коллективное письмо от трудящихся! Оно, говорит, действеннее! – возразила Люба Лесопосадкина.

– А Лева у дяди Гриши своего спрашивал и выяснил, что самое верное средство по вызволению из ежовых рукавиц советского правосудия – это несовершеннолетние дети на иждивении, которых надо кормить, поить и воспитывать из них строителей коммунизма! – оттарабанила Антонина и пустила слезу уже от себя, – а еще они беспомощные!

– Так в чем же дело?! – спросил штаб у Антонины, – записывай своего Радика на Ваську, регистрируй его своим супругом, спасай, одним словом, человека от злого рока!

Девушки решили время не тянуть и всей гурьбой пошли в двести четырнадцатую комнату к томящемуся подпиской о невыезде Ваське.

* * *

– За подписку, потому что она во сто раз лучше, чем СИЗО! – поднял стакан плодово-ягодного вина «Солнцедар» Ричард Ишбулдыевич и выгреб серой алюминиевой ложкой всех оставшихся в консервной банке килек в томате.

– Эх! Елы-палы! Я тут жирую, пью под закусь, а брательник Стас сейчас в камере баланду хлебает! – грустно кивнул Василий, запрокинул голову и влил в себя вино. Василий побледнел, подавляя усилием воли рвотный рефлекс, но только занюхав спичечным коробком, смог окончательно проглотить солнечный напиток.

– Чего надо?! – строго спросил ввалившуюся в комнату гурьбу женщин Ричард Ишбулдыевич.

– Сейчас будут спасать! – догадался прозорливый Василий.

Женщины смущенно потупились, но быстро взяли себя в руки.

– Василий, мы нашли выход! – шагнула вперед Люба Лесопосадкина.

– Тебе нужен весомый аргумент для судебного снисхождения! – встала рядом с Любой Соня Иванова.

– Только жена-комсомолка с младенцем на руках помогут тебе! – протиснулась между подругами Люся Кренделькова.