Шпицбергенский дневник

Ну, скажите, где ещё вы такое можете увидеть? Конечно, морем хорошо идти, как говорят моряки, и дешевле, да нет таких рейсов. Трест «Арктикуголь», командующий в российском посёлке Шпицбергена, заказал и в этом году рейс «Анны Ахматовой», но лишь на конец августа после окончания её капитального ремонта, когда научные экспедиции уже разъезжаются.

Другой маршрут на Шпицберген наземно-воздушный. То есть можно из Мурманска ехать автобусом в норвежский город Киркенес, откуда самолётом до другого норвежского города Тромсё и оттуда уже прямиком по воздуху до норвежского посёлка Лонгиербюен. Этот путь короче и дешевле, если бы не тот факт, что несовпадение рейсов самолётов вынуждает пассажиров из Мурманска останавливаться на ночлег в гостиницах, что сразу делает маршрут существенно дороже. По этой же причине нет смысла лететь более дешёвым самолётом «Аэрофлота» в Осло, а оттуда прямым рейсом в Лонгиербюен.

Вот почему учёные предпочитают покупать заблаговременно билет туда и обратно (что дешевле) из Москвы через Копенгаген или Стокгольм в Осло и затем на Шпицберген рейсами Скандинавских авиалиний. Тут никакой потери времени и гарантированное время прибытия и отбытия.

Это, правда, всегда не нравится руководству треста «Арктикуголь», считающего, что учёные с жиру бесятся, летая самолётами. Но причём здесь трест «Арктикуголь»? — спросите вы и будете правы. Трест к науке не имеет никакого отношения, кроме тех случаев, когда по его заявке выполняются для него работы. Но трест в российских посёлках распоряжается абсолютно всем в хозяйственном отношении: у него транспорт, коммунальное обслуживание, питание.

Кроме того, министерство, занимающееся наукой на Шпицбергене, для удобства взаиморасчётов перечисляет деньги на исследования для научных учреждений через трест «Арктикуголь». Эти деньги никаким образом тресту не принадлежат, но, коли они к нему на счёт попали, то он уж и смотрит на них, как на свои собственные. Вот и возникают ситуации, когда учёные приходят к генеральному директору треста за своими деньгами как бы с протянутой рукой, в которую он может положить деньги, а может, и нет, если ему что-то не нравится.

Но, не смотря на подобные и другие трудности разного характера, экспедиция всё же вылетела из аэропорта Шереметьево первого июля. Именно с этого дня начинаются мои дневниковые записи.

Я люблю летать самолётами с максимальным комфортом, поэтому, предвидя пересадки, не беру с собой в самолёт тяжёлую ручную кладь. В этот раз со мной только небольшой рюкзачок на спине, в котором лежит маленький компьютер типа «Ноутбук» и самое необходимое в дороге. Остальные вещи, включая несколько пачек моих книг для подарков и технику: видеокамеру, фотоаппарат, я рискнул положить, хорошо упаковав, в чемодан и портфель, о чём пришлось пожалеть. Багаж мы получали в Осло. Ручка чемодана оказалась оторванной, а оба цифровых замка портфеля, в котором находилась техника, были напрочь сломаны, и первое, что я должен был делать, это заняться ремонтом. К счастью, то ли у дорожных грабителей не хватило времени, то ли они не догадались, что под сорочками и книгами есть что-то более для них ценное, но ничего у меня не пропало. Однако на обратном пути я уже не рисковал и всю технику брал с собой в салон самолёта. Пришлось-таки попотеть во время пересадок, таская груз по длинным переходам. Спасибо, теперь в аэропортах почти всегда можно найти тележку.

Проблемным для нас был вопрос прибытия в Лонгиербюен. Поскольку вылетели мы из Москвы в середине дня, а остановок длительных по пути не было, то прибывали мы на Шпицберген вскоре после полуночи. В соответствии с договором, заключённым между трестом «Арктикуголь» и научными организациями (с каждой в отдельности) отправку из норвежского посёлка в российский обеспечивает трест. В бытность моей работы уполномоченным треста никаких проблем не было, поскольку всякий раз, когда кто-либо прибывал из России в Лонгиербюен, обязательно я или в редких случаях другой человек, прибывал вертолётом или буксиром к прилёту самолёта и забирал приезжавших с собой.

Если рейс был ночной, то чаще всего мы приходили буксиром, поскольку вертолёты старались ночью не посылать. Для них дел хватало и днём. Поэтому у меня редко, но бывало так, что ночью я привожу людей буксиром, а утром лечу вертолётом по другим делам.