Шпицбергенский дневник

Коре открыл фабрику, первым и бессменным руководителем которой стала Валентина Крейдун. Прекрасная портниха, замечательная администратор и чудный человек, Валентина, к сожалению, не знала никакого иностранного языка, поэтому, несмотря на то, что у Коре была переводчица, всё же многое приходилось переводить мне, как письменно, так и устно. Кроме того, мне же довелось заниматься всеми поставками материалов на фабрику и готовых изделий в Норвегию. Иными словами к моим обязанностям сначала просто переводчика, а потом уполномоченного треста добавились обязанности снабженца и в какой-то степени менеджера фабрики.

Начав с нуля, фабрика довела производство изделий до суммы пол миллиона норвежских крон в год. Это то, что платили фабрике за изделия. Продажная стоимость их была на несколько порядков выше. Стало быть, работа наших швей была чрезвычайно выгодным предприятием для Коре, что и позволило ему в скором времени продать свой домик в приморском городе Тромсё и перебраться в столицу Осло, где купить шикарную усадьбу почти в центре города.

Отношения у нас с Коре сложились настолько хорошими, что, останавливаясь в Осло по пути в Москву, однажды мне даже довелось ночевать в его доме. Тогда я и увидел впервые весьма любопытный норвежский дом, в котором одна комната была обустроена в русском стиле, чтобы угодить молодой жене русского происхождения, что, впрочем, не удержало её от желания возвратиться в Россию. На одной стене висела большая картина, кажется, Верещагина, по словам Коре, подлинник. В цокольном этаже были апартаменты взрослого уже сына, которому отец собирался передать свой бизнес в будущем. На первом этаже, помимо жилых комнат, просторная хорошо оборудованная современная кухня, позволявшая холостому опять человеку легко и быстро готовить себе и гостям обед из полуфабрикатов и мыть посуду в моечной машине. Меня он в тот раз поместил на втором этаже в спальне с отдельной ванной комнатой и выходом на балкон.

Дом окружён неплохим садом с зелёной лужайкой. В этом саду мы как-то собрались на мясо с рисом, готовившимся в специальном большом котле, стоящем для этих целей с тыльной стороны дома, то есть в хозяйственном блоке. А обедали в аллейке, сидя в удобных креслах. Всё устроено весьма комфортно, и удивляло меня только то, как можно было принимать гостей, готовить пищу на всех без помощи женщин или каких-то слуг. Может быть, помощники были, но мы никого не видели.

Это был приём по случаю нашего с Валентиной приезда в Осло на переговоры с норвежскими заказчиками детской одежды, которую шили у нас на фабрике. Переговоры в основном были по вопросу моделей одежды. Мы посетили заодно и крупную выставку различных фирм, напоминающую нашу московскую выставку ВДНХ в миниатюре. Попутно нас возили по городу, побывали мы на загородном пляже, посмотрели всё, что можно было успеть за несколько дней командировки, оплаченной Коре по согласованию с фирмами потребителями нашей продукции.

На Валентину эта её первая поездка в столицу Норвегии произвела огромное впечатление. Она, конечно, была счастлива. Позже Коре устраивал выезды всех работниц фабрики в Лонгиербюен, где снимал для всех номера в шикарной гостинице на одни сутки с тем, чтобы пригласить гостей в ресторан на обед и показать норвежский посёлок. Этим Коре выражал благодарность нашим сотрудницам фабрики, которые ничего, кроме небольшой зарплаты в российских рублях, за свою работу не получали. И всякий раз при этом я выступал не только в качестве переводчика, без которого никто не мог бы обойтись, но и в качестве организатора по российской стороне, убеждая руководство в том, что действия Коре не принесут ничего плохого, а только пользу. Так что, выражая благодарность Коре за его щедрость, девочки не забывали и о моём участии в их судьбе. Вот почему на фабрике всегда любили моё появление, связанное либо с доставкой нового товара, либо с сообщением каких-то приятных новостей.

В эту нашу встречу Валентина с грустью рассказала о том, что все традиции путешествий в Лонгиербюен давно ушли в прошлое. После того, как Коре продал фабрику тресту «Арктикуголь», всё изменилось в худшую сторону, поскольку платить за работу больше, чем раньше, не стали, а заказы от норвежских торговых фирм поступают всё меньше и меньше. Теперь фабрика специализируется на изготовлении рабочих костюмов для шахтёров. Когда-то во время проведения зимних олимпийских игр в норвежском городе Лилихамере можно было с гордостью говорить о том, что многие норвежские дети приезжали смотреть соревнования, в одеждах, изготовленных в Баренцбурге. Теперь можно заметить, что вместо прежних добротных дублёнок, которые раньше были об заметитьыми для шахтёров, им стали выдавать куртки значительно скромнее по качеству материала, но изготовленные здесь же на месте, на своей фабрике.

Иная несколько гордость.