Читаем Шри Ауробиндо "Запись Йоги" 1915-17 гг (СИ) полностью

(5) Препятствие для липи, самадхи, рупасиддхи лишь частично эффективно.

Разнообразие сцен, гор, долин, речных берегов, океанов, с человеческими фигурами, кораблями и т.д., но всё расплывчато, бледно и нечётко, хотя объекты узнаваемы. Начальное движение к разнообразию объектов. Всё это в сыром материале, главным образом в сыром сыром, иногда в плотном сыром.

Самадхи. Первая комбинация абсолютной стабильности совершенной сцены с абсолютно твёрдой непрерывностью действия в ясно видимой совершенной рупе. Улица из живописных зданий, женщина в голубом, идущая вниз по улице до конца, присоединилась в конце к женщине в зелёном.

Вторая полная сцена; богато меблированная комната; стабильная лишь на мгновение.

Это отмечает большой прогресс в силе рупы, поскольку эта комбинация всегда встречала успешное сопротивление; либо сцена была меняющейся, нестабильной и неясной, либо, если была стабильной и ясной, то лишённой действия и движения.


12 февраля.

Продолжающийся эффект вчерашнего отрицания уттхапаны. Сильное потение на солнечном зное, чтобы избавиться от токсичной материи, порождённой усталостью. N.B. Обычно подвергание жаре не производит такого пота или очень мало. Уттхапана-шакти сохраняется, несмотря на отрицание; она, как и прежде, не разрушается и не признаёт поражения, кроме кажущегося на час или меньше.

Атака на растущую арогью также продолжается. Чувствительность к холоду и дискомфорту возвратилась.

Идеальность захватывает интерпретацию липи; но интеллектуальная атмосфера всё ещё окружает её. Это, согласно липи, должно быть удалено сегодня вечером.

Идеальность также принимает твёрдое владение телепатией в связи с трикалдришти. Вся телепатия такого рода теперь правильно понята по сути; единственный тревожащий фактор - остатки ментальной тенденции фиксировать событие умом, выбирая одну из возможностей или тенденций или намерений, рассматриваемых таким образом как событие. Часто это делается правильно, возможность оценивается должным образом, но затем метод ломается. Если это сможет быть удалено, не останется дальнейшего позитивного препятствия правильной уверенности в трикалдришти; хотя некоторые негативные препятствия останутся.

Всё это в области упражнений, ещё не прилагается к жизни и миру в целом.

Тапасическое действие ума = усилие воли в знании, или эффективное действие ума, идеализируется и обучается истине внутри него и его пределам, так же как его возможностям.

Интенсивность самообусловленной сахайтука тивры очень возрастает. В физической Ананде все записанные движения являются более обобщёнными и нормализованными, но большинство из них не являются совершенно общими, и большинство колеблется, иногда манифестирует, иногда приостанавливается.

В Антардарши развитое липи, но его изобилие ещё не может организовать себя без помощи интерпретации, которая становится идеальной в антардарши, также как в бахирдарши, в самадхи, также как в пробуждении.


12 февраля.

...

Рупы вчера, всех видов, но немного - по одной или две из каждого, несмотря на зацикленность акаши на типе рупы, который снова сильно проявился во всех формах, кроме совершенной или жизнеподобной. Более высокие формы свободно появляются лишь после долгого наблюдения живого объекта. Стабильность + точность ещё не является удовлетворительной (независимо от типа рупы), кроме как в одной или двух формах.

Появился источник идеальной уверенности, свет тапаса, и он начинает группировать вокруг своей уверенности телепатии стадий [stages] и их тенденций. Движение пока ещё качча. Это было прервано ожесточённой, [..]* краткой атакой ментального тапаса, которая оставила телепатию намного более свободной, чем раньше, от ложных случаев. Краткие физические прикосновения асаматы, сильные, но вне тела. Попытка отказаться теперь от всего тапаса, кроме идеальной воли-знания.

Физические асиддхи продолжаются, но сиддхи также сохраняются, хотя и перегружены.

Свободная игра сырой рупы больших размеров, ночью, при искусственном освещении, сочетающая точность и стабильность, хотя и в различной степени, с разнообразием; все виды форм, но четвероногих животных немного, и человеческие фигуры только в старой форме. Большее разнообразие предметов, в основном утварь. Сцены в этом виде ещё не развиты.

Некоторые стабильные плотные формы выдерживают пристальный взгляд и остаются полными; одна из них превратилась в развитую. До сих пор полные плотные & развитые формы были нестабильны.

Самадхи неудачно и днём, и ночью, кроме игры идеальной мысли в свапне и джаграте (днём).

*неразборчивое слово


13 февраля.

...

Антардарши, наконец, принимает в себя достижения бахирдарши; но стабильность & точность ещё ни объединены должным образом, ни вполне совершенны сами по себе. Разнообразие велико, и сцены и цвета изображены более ярко.

Примечательно, что физический свет всё ещё имеет значение; когда комната открыта, атмосфера антардарши светящаяся, и формы & сцены теджомайя и яркие; когда два окна закрыты, это - чайямайя, и сцены и формы неясные и чайямайя, хотя более обширны, более полны невидимых деталей.

Перейти на страницу:

Похожие книги

12 великих комедий
12 великих комедий

В книге «12 великих комедий» представлены самые знаменитые и смешные произведения величайших классиков мировой драматургии. Эти пьесы до сих пор не сходят со сцен ведущих мировых театров, им посвящено множество подражаний и пародий, а строчки из них стали крылатыми. Комедии, включенные в состав книги, не ограничены какой-то одной темой. Они позволяют посмеяться над авантюрными похождениями и любовным безрассудством, чрезмерной скупостью и расточительством, нелепым умничаньем и закостенелым невежеством, над разнообразными беспутными и несуразными эпизодами человеческой жизни и, конечно, над самим собой…

Александр Васильевич Сухово-Кобылин , Александр Николаевич Островский , Жан-Батист Мольер , Коллектив авторов , Педро Кальдерон , Пьер-Огюстен Карон де Бомарше

Драматургия / Проза / Зарубежная классическая проза / Античная литература / Европейская старинная литература / Прочая старинная литература / Древние книги
Крылатые слова
Крылатые слова

Аннотация 1909 года — Санкт-Петербург, 1909 год. Типо-литография Книгоиздательского Т-ва "Просвещение"."Крылатые слова" выдающегося русского этнографа и писателя Сергея Васильевича Максимова (1831–1901) — удивительный труд, соединяющий лучшие начала отечественной культуры и литературы. Читатель найдет в книге более ста ярко написанных очерков, рассказывающих об истории происхождения общеупотребительных в нашей речи образных выражений, среди которых такие, как "точить лясы", "семь пятниц", "подкузьмить и объегорить", «печки-лавочки», "дым коромыслом"… Эта редкая книга окажется полезной не только словесникам, студентам, ученикам. Ее с увлечением будет читать любой говорящий на русском языке человек.Аннотация 1996 года — Русский купец, Братья славяне, 1996 г.Эта книга была и остается первым и наиболее интересным фразеологическим словарем. Только такой непревзойденный знаток народного быта, как этнограф и писатель Сергей Васильевия Максимов, мог создать сей неподражаемый труд, высоко оцененный его современниками (впервые книга "Крылатые слова" вышла в конце XIX в.) и теми немногими, которым посчастливилось видеть редчайшие переиздания советского времени. Мы с особым удовольствием исправляем эту ошибку и предоставляем читателю возможность познакомиться с оригинальным творением одного из самых замечательных писателей и ученых земли русской.Аннотация 2009 года — Азбука-классика, Авалонъ, 2009 г.Крылатые слова С.В.Максимова — редкая книга, которую берут в руки не на время, которая должна быть в библиотеке каждого, кому хоть сколько интересен родной язык, а любители русской словесности ставят ее на полку рядом с "Толковым словарем" В.И.Даля. Известный этнограф и знаток русского фольклора, историк и писатель, Максимов не просто объясняет, он переживает за каждое русское слово и образное выражение, считая нужным все, что есть в языке, включая пустобайки и нелепицы. Он вплетает в свой рассказ народные притчи, поверья, байки и сказки — собранные им лично вблизи и вдали, вплоть до у черта на куличках, в тех местах и краях, где бьют баклуши и гнут дуги, где попадают в просак, где куры не поют, где бьют в доску, вспоминая Москву…

Сергей Васильевич Максимов

Культурология / Литературоведение / Прочая старинная литература / Образование и наука / Древние книги / Публицистика