Читаем Шри Ауробиндо "Запись Йоги" 1915-17 гг (СИ) полностью

В течение некоторого времени были внезапные атаки на здоровье во время самадхи, которые не могли бы стать успешными во время бодрствования. Это объясняется тем, что, как кажется, в самадхи происходит некоторая физическая депрессия или даже дезинтеграция, которая невозможна, когда тапас сконцентрирован на физическом мире так же, как на ментальном. Хотя это было значительно уменьшено, всё ещё достаточно оставить комнату открытой для атак, напр., сильной тошноты вчера, вещи легко подавляемой и отбрасываемой, если она приходит в бодрствующем состоянии, боли возле муладхары сегодня, которая отказалась быть превращённой в ананду, хотя она не могла препятствовать тому, чтобы некоторая ананда была связана с ней, хотя и очень погружённая или, скорее, перевешиваемая и угнетаемая.

Почти все недавние достижения сиддхи временно отрицались результатами атаки; но они имеют более сильную & более быструю тенденцию возрождаться, даже при том, что они не полностью восстановлены.

Сиддхи начинают оправляться от атаки.


11 марта.

Главная необходимость - полное освещение тапаса, которое остаётся на низком уровне, и для этого возвращение к прямому дасья, но дасья к виджнянамайя анандамайя Ишваре.

В течение нескольких дней чувство непосредственного присутствия Ишвары удерживалось, и всё делалось Пракрити. Теперь присутствие восстанавливается, и с ним интенсивность дасья, но не полностью непосредственное присутствие. Пракрити всё ещё стоит между.

Камананда, угнетённая вчера, хотя всегда присутствующая в ощутимой тенденции, восстанавливается, сначала в действии, пока ещё не в интенсивности.

Тапас-сиддхи теряют свою исключительную настойчивость на частном результате, принимая, как свои собственные, противоположные энергии и их результаты. Но в то же время они увеличивают свою силу общего и частного результата.


Читшакти настаивает на более универсально живом чувстве всех существ и объектов, как анандамайя Ишвары, проявляющего себя в различных формах. Этому сопротивляется ментальность, которая приучена видеть Брахмана во всём и всё в Брахмане и, с меньшей поверхностной готовностью, Брахмана как всё, но не всё как Ишвару. В частности, она оказывает большее сопротивление в существах, чем в объектах; в последних шуддха-чидгхана-ананда видна более привычно, чем в существах.

Трудность тапассиддхи в том, чтобы всё это ещё объединить с трикалдришти. Аспекты воли и идеи в телепатическом уме - тапас и джняна - теперь постепенно гармонизируются; но решающее трикалдришти и решающий тапас не идут вместе.

Самадхи возвращает свою силу, но пока новый прогресс не достигнут.

Значительное продвижение было сделано к твёрдой нормализации чидгхана ананды в объектах.

Самадхи продолжает прогрессировать к полному восстановлению своей силы, но пока ещё не находится в твёрдом владении собой.


12 марта.

Универсализация Ишвара-даршаны расширена на существа, так же как на объекты. Когда ананда-даршана отступает в ментальность, оно имеет тенденцию быть заменённым Брахма-даршаной; когда оно остаётся в виджняне, оно устойчиво. Теперь есть тенденция иметь видение Ишвары даже в ментальности, но только как обстоятельство видения Брахмы. В виджняне эти два становятся одним, Брахма (Акшара и Кшара) - только аспекты Ишвары.

Самадхи теперь во владении собой. Оно двигалось вперёд в трёх направлениях (1) осуществление идеального сознания как основы виджняна-самадхи. (2) настойчивость против провала памяти. (3) настойчивость на согласованности повсюду.

Кроме того, было проявление чайямайя теджаса & варны, сцены, призрачные, но полные красоты, приглушённого великолепия, богатого цвета и феерической атмосферы ананды.


В течение дня было настояние на пятой чатуштайе + Ишваре, то есть на Ананда Брахмане, вливающемся в Анандамайя Пурушу (Кришну-Кали).

В течение многих дней рупадришья было дезорганизовано. Ментальное напряжение и формация устраняются. Тем временем старый круг разбиения и восстановления сломанных сиддхи слабо занимает атмосферу.

Самадхи ночью подтверждает дневное действие.

Кавья в прошлые два дня. Читра ежедневно, сырая, но с автоматическим движением и растущей нормой.


13 марта. Вторник.

Шуддха чидгхана теперь нормальная основа ананда-даршаны для объектов, попытка реверсии [возврата] к ментальной шуддхе всё ещё сохраняется, но слабо. То же верно для животных форм, но с большей силой реверсии. Только в человеческой фигуре (главным образом в лице) реверсия всё ещё сильна; но здесь также сарвасаундарья шуддхи чидгханы быстро набирает силу и становится нормальной. Сила реверсии здесь обусловлена тем, что существует стандарт божественной красоты, которому не соответствует фактическая форма.


Движение теперь должно усилить шраддху, так чтобы в первых двух чатуштайях не могло быть места ни для какой ошибки, даже незначительной.

В первой всё ещё есть дефицит в ананде асиддхи и в шуддха чидгхана ананде вишайяс, вкуса, звука и т.д. - особенно вкуса. Есть расаграхана, но не неизменная бхога - из-за пранического сопротивления - и поэтому не полная, яркая и удовлетворяющая ананда.


Перейти на страницу:

Похожие книги

12 великих комедий
12 великих комедий

В книге «12 великих комедий» представлены самые знаменитые и смешные произведения величайших классиков мировой драматургии. Эти пьесы до сих пор не сходят со сцен ведущих мировых театров, им посвящено множество подражаний и пародий, а строчки из них стали крылатыми. Комедии, включенные в состав книги, не ограничены какой-то одной темой. Они позволяют посмеяться над авантюрными похождениями и любовным безрассудством, чрезмерной скупостью и расточительством, нелепым умничаньем и закостенелым невежеством, над разнообразными беспутными и несуразными эпизодами человеческой жизни и, конечно, над самим собой…

Александр Васильевич Сухово-Кобылин , Александр Николаевич Островский , Жан-Батист Мольер , Коллектив авторов , Педро Кальдерон , Пьер-Огюстен Карон де Бомарше

Драматургия / Проза / Зарубежная классическая проза / Античная литература / Европейская старинная литература / Прочая старинная литература / Древние книги
Крылатые слова
Крылатые слова

Аннотация 1909 года — Санкт-Петербург, 1909 год. Типо-литография Книгоиздательского Т-ва "Просвещение"."Крылатые слова" выдающегося русского этнографа и писателя Сергея Васильевича Максимова (1831–1901) — удивительный труд, соединяющий лучшие начала отечественной культуры и литературы. Читатель найдет в книге более ста ярко написанных очерков, рассказывающих об истории происхождения общеупотребительных в нашей речи образных выражений, среди которых такие, как "точить лясы", "семь пятниц", "подкузьмить и объегорить", «печки-лавочки», "дым коромыслом"… Эта редкая книга окажется полезной не только словесникам, студентам, ученикам. Ее с увлечением будет читать любой говорящий на русском языке человек.Аннотация 1996 года — Русский купец, Братья славяне, 1996 г.Эта книга была и остается первым и наиболее интересным фразеологическим словарем. Только такой непревзойденный знаток народного быта, как этнограф и писатель Сергей Васильевия Максимов, мог создать сей неподражаемый труд, высоко оцененный его современниками (впервые книга "Крылатые слова" вышла в конце XIX в.) и теми немногими, которым посчастливилось видеть редчайшие переиздания советского времени. Мы с особым удовольствием исправляем эту ошибку и предоставляем читателю возможность познакомиться с оригинальным творением одного из самых замечательных писателей и ученых земли русской.Аннотация 2009 года — Азбука-классика, Авалонъ, 2009 г.Крылатые слова С.В.Максимова — редкая книга, которую берут в руки не на время, которая должна быть в библиотеке каждого, кому хоть сколько интересен родной язык, а любители русской словесности ставят ее на полку рядом с "Толковым словарем" В.И.Даля. Известный этнограф и знаток русского фольклора, историк и писатель, Максимов не просто объясняет, он переживает за каждое русское слово и образное выражение, считая нужным все, что есть в языке, включая пустобайки и нелепицы. Он вплетает в свой рассказ народные притчи, поверья, байки и сказки — собранные им лично вблизи и вдали, вплоть до у черта на куличках, в тех местах и краях, где бьют баклуши и гнут дуги, где попадают в просак, где куры не поют, где бьют в доску, вспоминая Москву…

Сергей Васильевич Максимов

Культурология / Литературоведение / Прочая старинная литература / Образование и наука / Древние книги / Публицистика