Штамм «Андромеда»

Оплата неспроста была такой внушительной: если с Бертоном и Стоуном что-нибудь произойдет на поверхности, пилоту было приказано лететь прямиком к базе «Лесного пожара» и зависнуть там на высоте десяти метров, пока ученые не определят, как будет безопаснее всего уничтожить его и вертолет в воздухе.

За такой риск ему и платили большие деньги. Он сам вызвался на эту работу. И знал, что где-то над ним, на высоте шести тысяч метров, курсировал реактивный самолет ВВС с ракетами класса «воздух – воздух», которому было приказано сбить вертолет, если пилот потеряет самообладание и свернет с назначенного пути.

– Вы там поосторожнее, – попросил пилот. – Сэр.

Вертолет пролетел над главной городской улицей и завис в воздухе. Веревочная лестница с легким дребезжанием опустилась вниз. Стоун встал и надел шлем, загерметизировав костюм. Небольшой баллон с кислородом за спиной обеспечит его воздухом на два часа.

Он подождал, пока Бертон повторит его действия, затем открыл люк и уставился на землю. Вертолет своими лопастями поднимал тяжелое облако пыли.

Стоун спросил:

– Готовы?

– Готов.

И он начал спускаться по лестнице. Через несколько секунд за ним последовал Бертон. Он не видел ничего, кроме клубящейся пыли, но почувствовал, как наконец коснулся земли. Он отпустил лестницу и попытался оглядеться, но с трудом различал даже тусклую фигуру Стоуна на фоне сумрачного мира.

Лестница поднялась вверх вслед за улетающим вертолетом. Пыль рассеялась, открыв взору окружающий их городок.

– Идем? – предложил Стоун.

И они неуклюжим из-за костюмов шагом двинулись по главной улице Пидмонта.

7. «необычный процесс»

Бертон и Стоун прибыли в Пидмонт спустя двенадцать часов после первого подтвержденного контакта человечества со штаммом «Андромеда». Несколько недель спустя, во время опроса членов команды, они оба с мельчайшими подробностями описали все, что с ними произошло.

Утреннее солнце, отбрасывающее длинные тени на припорошенную снегом землю, пока еще не разогрело воздух. Было холодно и безрадостно. С места высадки в обе стороны от ученых вдоль улицы уходили серые обветшалые деревянные дома. Первым делом они заметили окружающую их тишину. Если не считать легкого ветерка, слабо завывавшего в пустых домах, стояла мертвая тишина. Повсюду лежали трупы с удивленным выражением лица.

Но ни единого звука – ни успокаивающего шума проезжающих автомобилей, ни лая собак, ни детских криков.

Тишина.

Мужчины обменялись взглядами, в которых читалась затаенная боль. Они понимали, сколько им еще предстоит сделать. В этом городе произошла какая-то катастрофа, и они были обязаны понять, что именно здесь случилось. Но они не видели никаких зацепок и не имели ни малейшего понятия, от чего отталкиваться.

На самом деле знали они немного: во‑первых, судя по всему, все началось с приземления «Скупа‑7», а во‑вторых, смерть настигла жителей Пидмонта почти с молниеносной быстротой. Если болезнь и была связана со спутником, то ни с чем подобным человечество за всю историю медицины ранее не сталкивалось.

Они долгое время стояли на улице, не проронив ни звука, и просто осматривались по сторонам, ощущая, как ветер треплет их огромные костюмы. Наконец Стоун прервал молчание:

– Почему все на улице? Если болезнь поразила их ночью, то большинство должно было находиться в своих домах.

– Еще почти все в пижамах. Прошлой ночью было холодно. Они должны были хотя бы накинуть куртку или плащ, чтобы не замерзнуть.

– Торопились?

– Но куда? – спросил Бертон.

– Посмотреть на что-то, – Стоун только беспомощно пожал плечами.

Бертон наклонился над ближайшим трупом.

– Странно. Смотрите, как он сжимает рукой грудь. Другие тоже лежат в такой позе.

Осмотрев тела, Стоун заметил, что действительно некоторые просто приложили руки к грудной клетке, а кое-кто словно пытался почесать себе грудь.

– Они не чувствовали боли, – заметил Стоун. – Все выглядят безмятежно.

– Удивительно, – кивнул Бертон. – Что-то поразило их прямо посреди дороги, но держатся они за грудную клетку.

– Острый коронарный синдром?

– Сомневаюсь. Острая внезапная смерть вызывает сильный болевой синдром. Как и в случае с тромбоэмболией легочной артерии.

– Если все произошло быстро, они могли и не успеть прочувствовать боль.

– Возможно. Но почему-то мне кажется, что эти люди умерли безболезненно. А держались за грудь, потому что…

– Не могли дышать, – подхватил Стоун.

Бертон кивнул.

– Возможно, мы имеем дело с удушьем. Быстрое, безболезненное, почти мгновенное удушье. Однако тоже сомнительно. При удушье человек первым делом попытается расстегнуть одежду, особенно в области шеи и груди. Посмотрите, тот мужчина даже не притронулся к галстуку, а там женщина с туго застегнутым воротником.

Бертон постепенно оправился от потрясения и начал ясно мыслить. Они подошли к фургону, стоявшему посреди улицы, его фары все еще слабо светились. Стоун протянул руку, чтобы их выключить. Он оттолкнул от руля окоченевшее тело водителя и прочел имя на нагрудном кармане куртки.

«Шон».