Читаем Штормовое предупреждение полностью

Но даже беглый анализ этих заданий показывал, что их выполнение, даже только в части, касающейся зоны ответственности Севастопольского УО, одному разведчику, тем более только что легально прибывшему из-за границы, просто не под силу. Значит, есть ещё агентура, есть конспиративные информаторы. И не факт, что регламент связи с ними записаны на «полотнянках» и пока не расшифрованных листках, извлечённых из язычков английских армейских ботинок.

Вывод напрашивался такой: надо ещё раз и основательно допросить Стеценко, вытащить из него всё возможное о севастопольских связях. А затем «поверить» в искренность раскаяния и отправить его к Реденсу, чтобы в Симферополе решали, что и как делать дальше.


В полуночном допросе не было ничего необычного. Правда, Михаил Стеценко, получив только казённые боты и ветхий тюремный бушлат, в холодной одиночке промёрз основательно и, отогреваясь в прокуренной, но тёплой допросной, соображал не очень.

Допрос вели Мортиросов и основной следователь Севастопольского УО Виктор Фёдорович Пенюшин.

А Стеценко, едва его только завели в допросную, сказал так, будто все недоразумения разрешились и сейчас его непременно отпустят, а то и на авто подвезут, время-то позднее.

– Ну вот, я же говорил, что Петровский всё подтвердит.

Гагик только головой покачал и проинформировал, без особых эмоций:

– Петровский тебе действительно писал, но никак за тебя не поручался – даже не зная ни твоих керченских, ни симферопольских подвигов.

Особые эмоции отразились в интонации Пенюшина, который сказал:

– Знал бы он, сколько и как ты людей загубил, он бы тебе и писать не стал!

Стеценко выпрямился на табурете.

– Это была война. Я выполнял свой офицерский долг. И только. Уверен, Пётр Савич, боевой офицер, меня бы понял.

– Заживо похоронить в катакомбах сотни людей – это «офицерский долг»? Калечить связанных медным прутом – тоже «долг»? – поинтересовался Мортиросов.

А Виктор Фёдорович добавил:

– Петровский, как о твоих подвигах узнал, так двумя руками от тебя открестился.

– А наших пленных что, по головке гладили? – сорвалось у экс-капитана. – Про ваши застенки всё известно!

– Особо усердные наши уже ответили, – сказал как отрезал Гагик, не собираясь дискутировать о том, кто, как и на каком уровне «ответил». – Но речь не об этом. Ты что, в самом деле думаешь, что мы сочтём нормальной твою перелицовку в советского попутчика?

– Какую ещё «перелицовку? – Не исключено, что Стеценко и в самом деле не понял, к чему ведёт этот злой кавказец.

Разъяснил ему Пенюшин, который тоже был ознакомлен с досье «возвращенца»:

– В Константинополе ты работал на французов, на англичан и на непримиримых эмигрантов-монархистов, устраивал провокации, выслеживал, убивал, – и вдруг раз – и перевоплотился.

Стеценко, полагая, что уж о константинопольских его делах подробной информации быть здесь не должно, огрызнулся:

– Никого я не убивал. – Потом чуть помедлил и добавил другим тоном: – И тоска по Родине заела. Ностальгия, если вы знаете это слово.

Виктор Фёдорович вытащил из папки-досье листок с тремя фамилиями и, перегнувшись через стол, помахал им перед носом Стеценко:

– Назвать поимённо – кого ты в Константинополе убил?

– Да что с того? – только и сказал экс-капитан. – Главное – в чём виноват был, во всём раскаялся и ваше правительство меня простило. И вернулся в Крым я только от ностальгии и желания послужить на пользу Родине.

– Сейчас слезу пролью от умиления, – сказал Мортиросов без тени умиления, зато с откровенной угрозой. И уточнил даже: – Кровавую.

– Что, пришло время допроса третьей степени? – Стеценко изобразил эдакое геройство. – Так мне всё равно сказать больше нечего.

– Даже о том, что у тебя на полотнянках написано? – поинтересовался как бы между прочим Пенюшин, явно не впечатлённый ни позой, ни словами экс-капитана.

– Без понятия, – на этот раз Стеценко изобразил безразличие. – Абрашка подкладку пришивал, а откуда матерьял брал, кем и что там написано – я не интересовался.

– Давняя заготовка ответа? – поинтересовался Мортиросов. – Или только что придумал?

А Пенюшин достал ещё один листок из папки:

– Так, задание от французской разведки. Закончен ли ремонт эсминца «Отважный»… Кто назначен капитаном на крейсер «Октябрь»… В строю ли подводная лодка «Скат»… Продолжим?

– Как вам угодно, – передёрнул плечами Стеценко.

– А вот задания от англичан. Да, обширные интересы у подданных Его Величества… Угольные копи… Металлургический завод… Авиационный Анатры… Статистика голодных смертей…

– И что, так прямо и написано, что всё это – мои задания? – перебил следователя Стеценко.

– Зачем – написано? – искренне удивился Мортиросов. – Об этом сообщили ваши главные патроны из ВМС. И они же, кстати, вас и сдали.

– Не может быть!

– Ещё бы, – усмехнулся Гагик и продолжил с откровенной насмешкой: – И на первой же вашей явочной квартире наши оперативники оказались чисто случайно.

О том, что это было совсем недалеко от истины, Стеценко знать не полагалось.

А Пенюшин извлек из досье осьмушку желтоватой плотной бумаги и подал её экс-капитану:

Перейти на страницу:

Похожие книги

Айдарский острог
Айдарский острог

Этот мир очень похож на Северо-Восток Азии в начале XVIII века: почти всё местное население уже покорилось Российской державе. Оно исправно платит ясак, предоставляет транспорт, снабжает землепроходцев едой и одеждой. Лишь таучины, обитатели арктической тундры и охотники на морского зверя, не желают признавать ничьей власти.Поэтому их дни сочтены.Кирилл мог бы радоваться: он попал в прошлое, которое так увлечённо изучал. Однако в первой же схватке он оказался на стороне «иноземцев», а значит, для своих соотечественников стал врагом. Исход всех сражений заранее известен молодому учёному, но он знает, что можно изменить ход истории в этой реальности. Вот только хватит ли сил? Хватит ли веры в привычные представления о добре и зле, если здесь жестокость не имеет границ, если здесь предательство на каждом шагу, если здесь правят бал честолюбие и корысть?

Сергей Владимирович Щепетов

Исторические приключения
Агасфер. В полном отрыве
Агасфер. В полном отрыве

Вячеслав Александрович Каликинский – журналист и прозаик, автор исторических романов, член Союза писателей России. Серия книг «Агасфер» – это пять увлекательных шпионских ретродетективов, посвящённых работе контрразведки в России конца XIX – начала XX века. Главный герой – Михаил Берг, известный любителям жанра по роману «Посол». Бывший блестящий офицер стал калекой и оказался в розыске из-за того, что вступился за друга – японского посла. Берг долго скрывался в стенах монастыря. И вот наконец-то находит себе дело: становится у истоков контрразведки России и с командой единомышленников противодействует агентуре западных стран и Японии. В третьей книге серии нас ждёт продолжении истории Агасфера, отправленного ранее на Сахалин. Началась русско-японская война. Одновременно разгорается война другая, незримая для непосвящённых. Разведочное подразделение Лаврова пытаются вытеснить с «поля боя»; агенты, ведущие слежку, замечают, что кто-то следит за ними самими. Нужно срочно вернуть контроль над ситуацией и разобраться, где чужие, а где свои.

Вячеслав Александрович Каликинский

Детективы / Исторические приключения / Исторические детективы