Штормовой пеленг

Светлана щелкнула рычажком, и голос «Южной звезды» оборвался. И тотчас раздался резкий телефонный звонок.

— Выходили на связь с «Посейдоном»? — строго спросил Иванников. — Почему не докладываете?

— Извините, — ответила Надежда Васильевна. — Докладываю...

***

В тесной радиорубке «Кайры» Славка, подсвечивая ручным фонариком, пытался включить рацию. Он сидел перед металлическим ящиком со множеством рычажков, потухших лампочек, переключателей, непонятных кодовых цифр и стучал ключом Морзе. Рация не подавала признаков жизни. «Молчит, как гроб!» — в отчаянии думал Славка, смущаясь присутствием Анны Сергеевны. Она была здесь же, в радиорубке, и ждала, чем кончатся попытки включить рацию.

Славка впервые пожалел, что никогда не интересовался ни приемниками, ни транзисторами. Сюда бы Мишку Петенькова, тот бы сразу разобрался во всех этих рычажках — у него нюх ко всяким схемам, усилителям, полупроводникам, диодам и триодам. Он в мореходке вечно пропадал у радистов. Если бы знать, что так вот получится, Славка тоже поинтересовался бы радиоделом.

Корпус судна содрогался, будто по нему колотили огромной кувалдой. Анна Сергеевна куталась в куртку, засунув озябшие руки в карманы. Славка сидел в кресле радиста и, стиснув зубы, пытался оживить рацию.

«Бедный мальчик, его-то за что!» — думала Анна Сергеевна.

Как нелепо все! Неужели это и есть конец? Неужели ей суждено повторить судьбу своего погибшего мужа? Она вспомнила, как много лет назад провожала его в последний рейс. Он стоял на мостике траулера, в штурманской форме, освещенный ослепительным севастопольским солнцем, и улыбался. Она была на причале в толпе провожающих, махала рукой. Удушливо пахло цветущей акацией. И этот запах для нее с тех пор стал запахом беды.

— Не пойму, как она работает, — признался Славка.

— Что же делать? — с отчаянием спросила Анна Сергеевна.

— Ждать!

— Да, да, — согласилась Анна Сергеевна, со страхом прислушиваясь к тому, что творилось за бортом.

Они еще не знали, что «Посейдон» сам попал в бедственное положение и ничем не может им помочь. Они думали, что с минуты на минуту высадится аварийная группа и на «Кайре» зазвучат голоса матросов. Но в сердце уже прокрадывалась тревога и предчувствие, что остались они среди бушующего моря одни.

***

— Нас относит все дальше, — сказал Вольнов, когда в рубку поднялся капитан.

— Шлюпка готова? — спросил Чигринов.

— Готова. Но хочу напомнить: капитан не имеет права оставлять судно, потерявшее управление и ход. Разрешите, пойду я.

— Благодарю за освежение моей памяти, — усмехнулся Чигринов. — А вы... уже сходили один раз.

Лучик — радиус локатора вырвал из тьмы экрана слабо тлеющую зеленую точку. Капитан определил по шкале расстояние до «Кайры» и поразился — их отнесло на полмили. Какое сильное течение! И ветер...

Из радиорубки выскочил радист.

— Алексей Петрович, циклон повернул на нас!

— Когда он будет здесь?

— Через час. Скорость ветра ураганная.

«Мальчишка еще, боится», — подумал Чигринов и спросил старпома:

— Где мы находимся?

— Нас несет на Южную косу Большой банки.

«Та-ак. — Чигринов восстановил в памяти карту. — Как только «Посейдон» пронесет от Северной до Южной косы, так выбросит на мель».

— Разрешите заметить, — сказал Вольнов. — Спускать шлюпку в такой обстановке — безумие.

Чигринов и сам понимал, что решение его было необдуманным. Когда он отдавал приказ приготовить шлюпку к спуску, в нем говорило сердце, но не разум. Шлюпка не сможет преодолеть расстояние до «Кайры». Да и какую помощь они могут оказать? Вместо двоих на гибель будут обречены еще несколько человек.

— Да, Константин Николаевич, вы правы, — глухо произнес Чигрипов. — Прикажите отменить спуск шлюпки.

Чигринов отвернулся, плечи его ссутулились, и сразу стало заметно, что он уже не молод.

Старпом, вахтенный штурман и рулевой с жалостью глядели на капитана.

— Будем надеяться... — сказал Вольнов.

— Прошу без лишних слов! — оборвал его Чигринов.

Там, в ревущей тьме, остались два самых близких и дорогих ему человека, и он ничем не может им помочь.

Он не имеет права ради них рисковать другими. Сейчас главное: дать ход «Посейдону».

...В водолазном посту было сухо, тепло, ярко светили плафоны.

— Ну что там? — спросил капитан.

— Намотали трал, — ответил Шебалкин.

Чигринов взял у Шебалкина один наушник и микрофон.

— Гриша, нас тащит на банку. Подходит циклон. В запасе максимум час.

— Понял, — ответил Григорий Семенович. — Намотали втугую. Надо резать.

— Может, рвануть лебедкой?

— Рано. Тут еще кусок стального троса.

— Торопись.

— Разве Грибанов подводил когда-нибудь, товарищ гвардии старший лейтенант?

У Чигринова дрогнуло сердце, когда он услышал свое фронтовое звание. Он отдал наушник Шебалкину и подумал: «Нет, старшина Грибанов никогда не подводил. Но успеет ли он сейчас?»

Грибанов понимал не хуже капитана, что сейчас все зависит от него, только от него. Надо было успеть!