Штурм

В штабе гвардейской дивизии готовились к встрече командования кенигсберского гарнизона, принявшего условия капитуляции. Здесь уже побывали немецкие парламентеры и ушли обратно вместе с двумя советскими офицерами. Скоро должен появиться комендант со всей своей свитой.

Генералу Гарзавину было приказано помочь гвардейской дивизии транспортом для доставки пленных в штаб армии и затем в штаб фронта. Гарзавин сам приехал к гвардейцам.

Слышались короткие приказания. Все двери — настежь: сновали красноармейцы, подметали полы, тащили стулья, стараясь не стучать, и эта беготня, похожая на предпраздничные приготовления, явно выдавала, что тут все рады; не в какую-нибудь другую дивизию, а сюда придет Лаш со своими генералами.

Из того полка, через боевые порядки которого должны провести немцев, прибежал капитан с разбойной щетиной на лице, торопливо доложил комдиву:

— Товарищ гвардии генерал-майор, пленные и парламентеры благополучно прошли через передний край. Командиром полка выставлены специальные посты. Порядок, товарищ генерал!

— Ужас! — воскликнул сквозь смех комдив, — Какой там «порядок»! Вы смотрели на себя в зеркало?

— Некогда было, товарищ генерал.

— У вас звероподобный вид. Побриться и немедленно!

— Ни одна бритва не возьмет, товарищ генерал.

— Постричь его и побрить, — весело распорядился комдив. — Лаш, вероятно, до сегодня в глаза не видел советского офицера при исполнении служебных обязанностей. А вам предстоит встречать. Немедленно привести себя в порядок.

В соседней комнате капитана усадили на стул, скоблили двумя бритвами одновременно, драли так, что у него — слезы из глаз. Спрыснули одеколоном, и он побежал в штаб полка, до которого — рукой подать.

Вскоре тот же капитан, моложавый, розовощекий, вновь предстал перед комдивом.

— Идут!ꓺ

Просторная комната штаба освещалась множеством свечей; они горели, тихо потрескивая; язычки пламени дрожали, покачивались. Внезапно смолкли разговоры. Открылась дверь. Там, в темноте коридора, люди замешкались немного: кто должен войти первым?ꓺ

Гарзавин, комдив и офицеры штаба смотрели на распахнутую дверь. Интересно, как выглядит генерал Лаш после сдачи казалось бы неприступной крепости?

Вошел низкорослый, чуть сгорбившийся генерал в шинели с черным бархатным воротником. За ним — еще генерал и пять полковников. Сняв перчатки, передний четко козырнул и представился:

— Генерал от инфантерии Лаш. — И умолк в непонятном ожидании.

«Чего он ждет? — подумал Гарзавин, сидевший в кресле возле стола. — Чтобы я и все здесь встали, отдали честь?»

Никто не поднялся. Лишь командир гвардейской дивизии выступил вперед, дав понять, что он выслушает доклад. Лаш поочередно назвал своих спутников:

— Генерал-лейтенант Микош, полковник генерального штаба Зускинд, полковник Берлиг…

Перечислив всех, он подал бумагу со своим последним приказом.

Никакого допроса пленных в штабе дивизии не предполагалось. Им дадут немного отдохнуть, затем посадят в машины. Комдив пошел докладывать по телефону командарму.

Взяв со стола бумагу, Гарзавин стал читать. Текст, отпечатанный на машинке, уместился на половине страницы.

ПРИКАЗ НА ОТХОД ОСТАТКОВ ВОЙСК

1. Офицеры сохраняют свое оружие (только холодное).

2. Каждый офицер может взять одного ординарца.

3. Офицеры несут личные вещи сами или отдают каждый своему ординарцу.

4. Войска собираются в ротные или взводные колонны под командованием офицеров или унтер-офицеров.

5. Войска забирают с собой вооружение и боеприпасы, несут до встречи с русскими войсками и там сдают все оружие и боеприпасы.

6. В голове каждой колонны иметь поднятый белый флаг.

7. Путь следования: из города по железнодорожному мосту западнее разбитого временного моста — к Нассер-Гартен.

8. Русские войска не будут вести огня по выстроенным колоннам немецких войск.

9. Очистка опорных пунктов, продолжающих оказывать сопротивление, является делом русской армии.

10. Все вышеизложенные мероприятия провести немедленно.

Комендант Лаш,

генерал от инфантерии.

Начальник штаба

полковник генштаба

Зускинд-Швенди.