Шуттовская рота

– Почему вы считаете, что я притворяюсь, капитан? – смело парировал легионер. – У наших мундиров длинные рукава. Вы когда-нибудь раньше видели мои руки?

Шутт оторопело уставился на него.

– Расслабьтесь, Уиллард. – Суси рассмеялся, называя Шутта его гражданским именем. – Вы были правы. Это маскировка. Просто хотелось немного вас подурачить, чтобы так уж не напрягались. У вас ужасно возбужденный вид.

– А все из-за кого? – сердито спросил командир, откинувшись на спинку кресла. – Ладно, я попался на удочку. Откуда у тебя эта татуировка?

– Откровенно говоря, мне ее нарисовала лейтенант Рембрандт, – признался Суси, поднимая руки, чтобы продемонстрировать узоры. – Правда, здорово? Я ей в общем сказал, чего хочу, но узор она придумала сама.

– Ты говоришь, что обсуждал этот маскарад с Рембрандт? – удивился Шутт, не обращая внимания на его руки.

– Если честно, капитан, не думаю, что она понимала значение моей просьбы, – улыбнулся Суси. – Признаюсь, что хотел сделать сюрприз.

– О, это действительно был сюрприз, – фыркнул командир. – Но я все еще жду, когда ты мне объяснишь, зачем тебе это понадобилось.

– Разве не очевидно? Вы говорили, что хотите знать, что здесь происходит, не так ли? Я просто подумал, что лучший способ добыть надежную информацию – это обратиться к первоисточнику, то есть попытаться проникнуть к противнику в тыл. После того как я поставил себе эту задачу, мне стало ясно, что самое лучшее – сойти за прибывшего с визитом важного представителя другой криминальной группировки, и, естественно, выбор пал на якудзу.

– А тебе приходило в голову, что это опасно? – осведомился Шутт; его давешний гнев уступил место озабоченности, которая и была причиной этого гнева.

– Конечно. – Суси улыбнулся. – Помните, что я сказал, когда вы просили меня стать тайным агентом? Насчет пристрастия к азартным играм и неуверенности, что смогу контролировать себя за игорным столом? Ну, так я нашел выход. Карточные столы – это ничто по сравнению с той игрой, которую я сейчас затеял. Скажу честно, я за все эти годы не испытывал большего удовольствия.

– Игра? Удовольствие? – переспросил командир, снова впадая в раздражение. – Кроме опасности, что местные разгадают твои шарады, ты думаешь, тебе ничего не грозит? А что ты собираешься делать, если налетишь на члена настоящей якудзы? Не думаю, что они снисходительно отнесутся к твоим стараниям сойти за их представителя.

– Думаю, вы меня недооцениваете, капитан, – ответил легионер. – Может быть, я и называю это игрой, но, как опытный игрок, очень тщательно изучил все шансы. Сомнительно, чтобы местным могло прийти в голову, что я самозванец, по той самой причине, которую вы только что упомянули: кому вздумается притворяться членом якудзы? Более того, крайне сомнительно, что я налечу на кого-либо из этой организации, ведь они стараются держаться подальше от Лорелеи уже много лет.

– Откуда ты знаешь?

– Сделал несколько звонков, – с улыбкой пояснил Суси. – Хотя моя семья предпочитает не ввязываться в криминальные предприятия – разве что я являюсь заметным исключением, – она тем не менее знает о подпольной сети и поддерживает с ней отдельные контакты с единственной целью – получать информацию. Тут возникает еще один вопрос, капитан.

Легионер перестал улыбаться.

– Не знаю, насколько хорошо вы знакомы с якудзой, но это в действительности не одна организация. Как и западные аналоги, она состоит из нескольких семей, которые действуют на основе взаимной договоренности. Если я действительно налечу на одного из ее членов, то просто скажу, что я из другой семьи. Мне известно несколько паролей.

Суси опять заулыбался.

– Интересная мысль пришла мне в голову, когда я планировал свою затею, капитан: дело в том, что все это почти законно. То, что вы делаете с ротой, не слишком отличается от формирования клана якудзы, а при выполнении теперешнего задания я являюсь вашим представителем. Фактически, если вы как следует присмотритесь к моей татуировке, то увидите, что Рембрандт несколько раз повторила в узоре эмблему нашей роты.

– Что касается твоей татуировки, – заметил Шутт, едва удостоив ее взглядом, – прав ли я, полагая, что она не вечна? Что если эти художества вдруг исчезнут в самый неподходящий момент?

– Ни в коем случае. – Суси ухмыльнулся. – Они не смываются водой, только спиртом, и Рембрандт утверждает, что узоры продержатся много месяцев. Она даже снабдила меня набором красок для их подновления, просто на всякий случай.

– А если кто-нибудь прольет выпивку тебе на руку? – не отставал командир.

Легионер был поражен:

– Я… об этом я не подумал, капитан. Спасибо за предупреждение. Буду теперь очень осторожен – или, может, просто стану носить рубашки с длинным рукавом, чтобы ее совсем не было видно.

Шутт вздохнул и покачал головой.

– Похоже, ты твердо решил осуществить свой план, – сказал он. – В любом случае теперь уже слишком поздно пытаться тебя отговорить.

– Не волнуйтесь, капитан. Сработало как по волшебству. Мало того, я уже получил довольно ценную для вас информацию, касающуюся плана действий противника.