Шуттовская рота

– Гарри, у тебя неприятности? Голос у тебя…

– Просто передай все капитану, – поспешно произнес экс-мотолетчик и повесил трубку.

Стилман как раз встал и, в последний раз обменявшись рукопожатием со своими бандитами, направился к выходу.

Заставляя себя двигаться без спешки, Гарри зашел за стойку бара.

– Можешь подменить меня ненадолго, Билли, дружище? – спросил он. – Надо тут выскочить на минутку.

– Наверное, – ответил второй бармен. – Похоже, народу у нас негусто, и… эй! Что случилось?

Гарри шарил под стойкой бара и теперь выпрямился, небрежно держа в руке отпиленный кусок бильярдного кия. Это была, в сущности, залитая свинцом дубинка, держали ее для прекращения драк, и по случайности она была любимым оружием Гарри.

– Тебе об этом знать уж точно ни к чему, – ответил он, подмигивая. – Да ты ничего и не видел, правильно?

– Как скажешь. – Билли пожал плечами и демонстративно отвернулся.

Стараясь по возможности скрыть оружие от посторонних глаз, Гарри торопливой походкой вышел из бара вслед за удаляющимся Стилманом.

Тиффани на больничной койке казалась еще меньше ростом. Шутт так и знал – это зрелище растревожит его душу и совесть. Знал и откладывал это посещение с тех пор, как выслушал мнение доктора по поводу полученных актрисой ран, даже намеренно растянул беседу с Доком. Трюкач пребывал в удивительно хорошем настроении, поразительно хорошем, учитывая две сломанные ноги, и ему даже удалось приободрить командира легионеров и едва ли не избавить его от неловкости по поводу ужасного происшествия. Однако все это вмиг улетучилось, едва он увидел забинтованное лицо Тиффани, словно кто-то оголил его нервы и поспешно сооруженная линия обороны рассыпалась в прах.

Тиффани, казалось, спала, и, помолчав несколько секунд, Шутт собрался было уходить.

– Привет, капитан.

– Привет, Тиффани, – ответил он, заставляя себя улыбнуться и снова поворачиваясь.

– Вы случайно не знаете кого-нибудь, кто снимает фильм «Невеста мумии»?

Рука актрисы прикоснулась к бинтам.

– Я… не знаю, что и сказать, Тиффани, – заикаясь произнес Шутт. – «Мне очень жаль, прошу прощения» даже примерно не выражает то, что я чувствую.

– Прощения за что? – спросила Тиффани, слегка приподнимая голову с подушки. – Вы нас предупреждали о возможной опасности еще на первом инструктаже, и мы еще тогда могли отказаться. Мы сами виноваты, потому что нарушили ваши предписания. Это же наша была идея поиграть в войну, ушли из отеля и не взяли с собой никого из настоящих легионеров.

Командир покачал головой.

– Я никогда не думал, что до этого дойдет, – сказал он. – Если бы подумал, то никогда бы…

– Послушайте, капитан, – перебила его актриса. – Это наша вина, а не ваша. Ладно? Если уж я вас не виню, не вините себя сами. Мне не следовало тащиться туда за Доком.

– Уверен, Док не думал, что…

– Эй! Я и не пытаюсь свалить вину на Дока, – поспешно вставила Тиффани. – Я уже давно самостоятельно принимаю решения и переживаю их последствия, плохие или хорошие. Я уже большая девочка, если вы этого еще не заметили.

– О, заметил, еще как, – ответил Шутт, невольно улыбаясь. – Не думайте, что я совершенно бесчувственный или слепой. Просто командование этим хозяйством отнимает у меня гораздо больше времени и сил, чем я ожидал, и сейчас я не могу позволить себе никаких развлечений.

– Развлечений, а? Ну, это уже кое-что, – пробормотала актриса.

– Простите?

– Что? О, ничего. – Она ухитрилась подмигнуть ему, прикрыв одно веко. – По крайней мере я теперь знаю, чего стоит девушке затащить вас к себе в постель.

Улыбка исчезла с лица Шутта, словно кто-то выключил свет.

– Поскольку вы проснулись, Тиффани, я хотел сказать вам, чтобы вы не беспокоились насчет… насчет повреждений на лице. Я уже вызвал пластического хирурга, и мы оплатим все расходы и будем продолжать платить вам по контракту, пока последние следы происшествия не исчезнут с вашего лица, сколько бы это ни продлилось.

– Знаю. Врач говорил мне, только… – Актриса повернула голову к командиру. – В общем, это странно. Я все еще была слегка оглушена обезболивающими, но, кажется, он говорил о том, что все расходы оплачивает Максина Пруит.

Лицо Шутта слегка напряглось.

– Мне это известно, – ответил он. – Мне сказали то же самое. Посмотрим. Вы просто отдыхайте и сосредоточьтесь на том, чтобы поправиться, и не думайте, откуда берутся деньги. Я сам улажу дело с миссис Пруит.

Он направился было к двери.

– А пока, – произнес Шутт, стараясь придать голосу беззаботность, – обязательно дайте мне знать, если я могу что-то для вас сделать.

– Ну… есть одна просьба, капитан.

– Какая?

– Когда будете говорить с хирургом… Нельзя ли ему немного подправить заодно и мой нос? Мне он всегда казался слишком большим, и раз уж все равно будут оперировать… – Она замолчала.

– Считайте, что дело сделано. – Шутт улыбнулся, теперь он был почти уверен, что Тиффани не просто притворяется ради его спокойствия. – Попрошу его проконсультироваться с вами насчет конечного результата, и вы сможете внести любые изменения, какие захотите.

– Спасибо, капитан, – сказала Тиффани. – Наверное, это звучит глупо, но…