Сибилла

Политика и литература были тесно переплетены в жизни Дизраэли. В самом первом его романе герой уже мечтает о парламентской карьере и политической деятельности; это говорит о том, что исследователям предстоит приложить немало усилий перед тем, как они выяснят, в какой степени художественные произведения писателя служили ему творческой лабораторией для разработки общественно-политических идей и насколько его реальные политические планы и амбиции были выверены на характерах и поступках вымышленных персонажей. Определяя свой жизненный путь, Дизраэли остановил окон-нательный выбор на политике, однако у него оставалась и другая область деятельности, чисто литературная. Литература диктовала писателю собственные требования, которые коренились в национальных традициях и были обусловлены художественными потребностями эпохи. Он должен был обнаруживать эстетические ориентиры и в соответствии с ними строить поэтику своего романа.

Дизраэли начал творческую деятельность во втором десятилетии XIX века, когда роман как жанр с его многочисленными ответвлениями стал занимать всё более значимые позиции в английской литературе, не разрывая своей связи с достижениями английской прозы предыдущего столетия и в то же время следуя новым идейно-стилевым направлениям. Нередко в своем творчестве Дизраэли опирался как на мастерство английских прозаиков XVIII века, так и на хронологически более близкое искусство диалога, представленное в произведениях Т.-Л. Пикока, однако уже в первом своем романе проявил себя как внимательный читатель Шекспира, почитатель Байрона и романтик. «Вивиан Грей» автобиографичен и отличается оригинальностью композиционного замысла. Жизненный опыт Дизраэли, по свежим следам запечатленный в романе, в равной мере распределен между двумя персонажами: в образе главного героя отражены амбиции Дизраэли, который рассчитывал, что быстро добьется успеха на поприще политической журналистики, в образе автора-повествователя — его разочарование от того, что эти надежды пошли прахом. Контраст между энергичным героем и байроническим рассказчиком позволяет Дизраэли реализовать свой романтический «субъективный импульс», направленный на то, чтобы обнаружить в себе самом необыкновенную личность, одновременно не отказываясь от иронии по этому поводу.

В дальнейшем поэтика дизраэлевского романа претерпит разнообразные изменения: исчезнет автобиографичность первых произведений; автор-повествователь утратит сходство с байроновским рассказчиком из «Дон-Жуана» и примет позу проповедника, в своем всезнании перипетий придуманного мира приблизившись к филдинговской традиции; иными станут отношения между ним и главным героем; в конечном итоге последний и вовсе кардинально изменит свой социальный статус и будет наделен совсем другими чертами, нежели Вивиан Грей, но романтическая приверженность Шекспиру и романтическое, как у Гёте в «Годах учения Вильгельма Мейстера», стремление найти внутреннее призвание сохранится (хотя в двух последних романах поисками жизненного предназначения будет заниматься не столько пассивный герой, сколько окружающие его женские персонажи).

В «Вивиане Грее» вся энергия главного действующего лица сосредоточена на планах политических интриг и попытках их осуществления. У него нет потребности в нежных чувствах, и во второй части романа он превращается в разочарованного меланхолика, которому не повезло ни в политике, ни в личной жизни. В последующих романах Дизраэли фабула перестраивается. Важную роль в ее развитии начинают играть женские персонажи. Они оказывают решающее влияние на то, как складывается судьба героя. Любовь, романтически сильное чувство, одушевляет его поведение, будь то в индивидуальных жизненных обстоятельствах (как в «Молодом герцоге», «Генриетте Темпл» и «Венишии»), в сфере героики (как в «Алрое»), творческих исканий (как в «Контарини Флеминге»), религиозного опыта (как в «Танкреде» и «Лотаре») или социально-политической деятельности (как в «Конингсби», «Сибилле» и «Эндимионе»).