Сибилла

Следует сразу же сказать, что Дизраэли не был великим романистом, как Скотт, Диккенс, Теккерей и Джордж Элиот. Не был он и хорошим романистом, как Троллоп. <…> и всё же, хоть он и не является первостатейным романистом XIX века, его нельзя отнести и ко второму ряду. Одно время экзаменаторы в Оксфорде, когда их приводил в недоумение соискатель, у которого прослеживался налет гениальности наряду с несуразностями и нелепостями, ставили ему оценку альфа/гамма (5/3. — И.Ч.). Дизраэли — «альфа-гамма» романист викторианской эпохи, однако не следует насмешливо отвергать его альфа-составляющую.

(Blake 1966b: 190)

Майкл Флавин, признавая в свою очередь, что проза Дизраэли не относится к классике английского романа XIX века, вместе с тем полагает, что «изъяны его сочинений окупаются их новациями», отмечая, что «Дизраэли обычно вспоминают благодаря политическому влиянию — и вполне заслуженно; однако его литературным достижениям также необходимо уделить пристальное внимание» (Flavin 2005: 198).

При любом взгляде на место Дизраэли в табели о литературных рангах уже одно обстоятельство, что писательская деятельность этого человека охватывает огромный период: с 1826 по 1881 год — указывает на несомненное историко-литературное значение его творчества. Оно служит значительным документом эпохи, тем более важным, что своим появлением обязано не только писателю, но и политику, который на протяжении многих лет находился в центре общественно-политической жизни Великобритании. В чисто литературном плане творчество Дизраэли было неотъемлемой частью становления и расцвета викторианского романа в качестве господствующего жанра. Оно вобрало в себя противоборствующие тенденции его развития. В нем прослеживаются верность канонам и новаторство, которые всегда характерны для перехода от одного периода литературной эволюции к другому. Не все связи творчества Дизраэли с предшествующими и последующими традициями, как и не все связи писателя с его литературными современниками, на данный момент обнаружены, и будущим исследователям еще многое предстоит выяснить.

«Конингсби» и «Сибилла» по-прежнему продолжают публиковаться в Англии и за ее пределами, что свидетельствует об интересе к творчеству Дизраэли. Надо полагать, подтверждением тому является то обстоятельство, что русский читатель получил возможность прочесть «Сибиллу».

XIX

Первое известное нам упоминание о Дизраэли-писателе в России было вызвано публикацией «Сибиллы». В 1845 году, когда в Лондоне вышел данный роман, в октябрьском номере «Москвитянина» (Москвитянин 1845: 273–275) появилось анонимное сообщение на эту тему. В нем говорилось, что новое произведение написано д’Израэли, «одним из главных представителей юной Англии», и приводилась цитата из романа — эпизод, где в разговоре Эгремонта с Джерардом и Морли речь идет о «двух нациях». Далее в заметке говорилось: «В этом кратком разговоре перелагается мысль романа <…>. Романист думает, что надобно переделать всю историю Англии <…>, он лорнеткой романиста открывает небосклон, гораздо обширнейший <…>». Впрочем, тот факт, что «д’Израэли идет в состязание с В. Скоттом», автор заметки не одобрял; саму же «Сибиллу» он расценивал как «роман столь же баснословный, как республика Платона или приключения Петра Вилкинса, который важно рассказывает, что видел целый народ людей летающих». Однако в одном аспекте отрицательной реакции на «Сибиллу» делалось исключение:

Д’Израэли со своими последователями сочувствует единству Церкви, но не в смысле Римской <…>. Конечно, автор думает о Иерусалиме, но предания о Иерусалимской церкви где же чище сохранились? — Мы знаем, что между новыми духовными мыслителями Англии многие нам сочувствуют.