Сибирь. Эпопея века \\ Сибирский вызов

У аэрологов же в этот момент на их площадке разгар работы. Только что запущен радиозонд, который поднимается с головокружительной быстротой. Подвешенный к нему миниатюрный передатчик непрерывно лепечет что-то на языке точек и тире, а установленный в лаборатории автоматический прибор принимает эту речь, тут же преобразуя ее в буквенную информацию. Каждая переданная серия букв соответствует одной из таблиц, по которым определяются данные, посланные через передатчик от миниатюрных регистрирующих устройств, сопровождающих радиозонд в полете. На месте пуска 36° ниже нуля. Давление 1036 миллибар, гидрометрический уровень поднимается до 90 единиц. Десять минут спустя с высоты 1800 метров радиозонд сообщает: 43° ниже нуля, давление 400 миллибар. Еще через двадцать минут зонд достигает высоты 10 000 метров, где температура —60°, а давление около 250 миллибар. В каждом пуске с интервалом 8 часов участвуют три аэролога. Первый следит за работой приемного устройства, которое автоматически считывает полученные данные и фиксирует их на ленте. Если связь ослабевает, человек приходит на помощь машине, записывая в графической форме на приемной ленте те сигналы, которые его чуткое ухо разбирает лучше.

Второй аэролог расшифровывает график по мере того, как рулон с ним выходит из машины, отмечает кривые и тут же подготавливает рапорт для передачи в метеоцентр. Третий, который только что запустил радиозонд, следит за его движением визуально, с помощью теодолита.

В другой лаборатории Павел измеряет радиоактивность. Он только что обжег в электропечи пылегазоуловитель и теперь помещает пепел в специальную капсулу, чтобы сравнить ее с эталоном радиоактивности, вынутым из свинцового футляра.

На станции есть специалисты и в таких таинственных областях науки, как актинометрия, занимающаяся измерением радиации Солнца и Земли, отраженной землей небесной радиации и земной радиации, отраженной облаками. Есть метеорологи, которые каждые три часа измеряют давление, скорость ветра, температуру на поверхности и под поверхностью земли, а также в кабинках, установленных на столбах, контролируют и корректируют работу различных автоматических измерительных приборов, измеряют массу облаков и влажность воздуха. Есть гидрологи, которые зондируют Ледовитый океан, определяют плотность воды, ее температуру, уровень и соленость, типы волн и толщину льда, возраст припая, скорость обледенения и тому подобное.

Кажется невероятным все то, что делается в этом миниатюрном поселке на краю света. Но я бы не сказал всей правды, не упомянув тяжелых обязанностей, которые здесь выполняются поочередно. Это обеспечение станции водой. Для этого необходимо в буквальном смысле отпиливать поодаль от жилья большие куски льда для кухни, котельной центрального отопления — да, да, два дома уже оборудованы радиаторами с горячей водой — и каждого домика, чтобы заполнить бочки с водой для чая и для умывания. Это также заготовка дров для печек: собирать брусья и стволы деревьев, вынесенные рекой Леной в море и выброшенные волнами на берег острова за 500 километров от устья реки. Наконец, уборка отходов и прочее…

Если бы Павлу Бушуеву, когда он подписывал контракт на работу в Арктике, сказали, что он встретит свою подругу жизни на паковом льду, что он сыграет свадьбу на полярной станции, он бы тогда лишь посмеялся. Да и кто бы мог подумать такое? В свое время на такого рода станциях женщинам работать было запрещено. А теперь на одном Котельном — десять представительниц "слабого пола". В 1959 году Павлу было 18 лет, и к тому времени, когда он добился в Ленинграде приема в специальное училище, готовящее полярников, он, как говорят, запоем прочитал полное собрание сочинений Жюля Верна. А уже в 1961 году проходил первую практику на Крайнем Севере. Увлеченный полюсом, он возвращается сюда в 1963 году радиооператором. А несколько месяцев спустя на станции Котельного случился большой аврал. Состояние моря позволяло кораблю причалить в десяти километрах отсюда без большого риска быть зажатым льдами. Поселок ликовал. На этот раз пришла "Индигирка", которая доставила запас продовольствия на полтора года, машины, приборы, книги, фильмы, сборные домики, трубы и так далее, и к тому же и новых коллег. Вместе с ними с "Индигирки" сошла и некая Таня — Татьяна Коренева. "Смотри-ка", — отметил Павел, но этим пока и ограничился. У него масса других дел, кроме как разглядывать маленькую девятнадцатилетнюю девушку-гидролога. Так много дел, что он не подумал даже помочь поднести ее багаж.