Сибирь и сибиряки. Тайны русских конкистадоров

Совершенно так же держались и испанцы в своих американских колониях. Они не просто законным образом женились на местных красавицах. Любой индеец достаточно знатного рода, стоило ему креститься, прямо-таки автоматически получал дворянскую приставку к новому имени «де» и звание дона. Работал один из основополагающих принципов феодализма: какая разница, что новоявленный дворянин – индеец? Главное, он принадлежит к знатному, а то и королевскому роду. За таких краснокожих донов часто отдавали замуж дочерей довольно знатные испанские дворяне – которые из спеси отказали бы иному чистокровному идальго, если он беден как церковная мышь и никакого положения в обществе не занимает.

В результате в Латинской Америке появилось немалое число креолов – креолами называли как чистокровных испанских колонистов, потомков тех, кто приплыл сюда из Старого Света, так и потомков от испано-индейских браков. В португальских владениях заключение браков с индианками и уж тем более выдача за индейцев дочерей, в общем, не имели места, но все объяснялось не религиозными или иными предрассудками, а попросту тем, что тамошние индейцы были другими. Государства у них никогда не имелось (а индейская знать испанских владений как раз сформировалась в двух государствах, ацтеков и майя), обитавшие в южноамериканских джунглях индейские племена, что греха таить, стояли на низкой ступени развития, пребывая практически в каменном веке, да и женщины у них (признаем потихоньку сей факт ввиду отсутствия в опасной близости сторонников политкорректности) были большей частью страшны, как смертный грех.

Зато португальцы не так уж редко заключали законные браки с негритянками, которых в той же Бразилии хватало. В тех местах не редкость мулаты, потомки браков меж белыми и черными – как и в тех районах США, что когда-то принадлежали французам, которым и в их американских, и в африканских, и в прочих колониях расизм был не присущ.

(Впрочем, и русские вступали в брачные отношения с представительницами далеко не всех сибирских народов.)

Отдельный разговор – служба, гражданская и военная.

Очень быстро в русских официальных бумагах стали упоминаться не только «ясашные» инородцы, но и «служилые». Поступая на службу к русским, они порой и не меняли веры, но пользовались теми же правами, что и русские «служилые люди». А часто и крестились. Порой, когда встречаешь оставшиеся в истории благодаря каким-то заслугам имя и фамилию, казалось бы, чисто русские, при ближайшем рассмотрении выясняешь, что речь идет о принявшем православие инородце. Один пример: во второй половине XVIII века первую карту Аляски, пусть и очень приблизительную, составил казак гарнизона Анадырского острога Николай Дауркин. По происхождению – чистокровный чукча. Правда, вся слава первооткрывателя досталась Сарычеву (хотя и немало поработавшему в географических экспедициях в Тихом океане). Причина – не в национальности Дауркина, а в его социальном происхождении. Он был рядовым казаком, а Сарычев – офицером, «его благородием», белой костью. Простолюдинам по чину не полагалось отмечаться в истории. Что характерно, подобное отношение к Дауркину сохранилось и у советских историков, часто свысока именовавших его «толмачом» – то есть простым переводчиком, пребывавшим на десятых ролях при дворянах и офицерах… Хотя именно Дауркин вместе с казачьим сотником Кобелевым совершил первое документированное плавание русских на Аляску (лето 1791 года). Оба отплыли даже не на маленьком суденышке – на простой чукотской байдаре, гребной лодке, куда могли поместиться только вдвоем, обследовали аляскинское побережье и несколько островов. Их отчет Сарычеву был прекрасно известен, но в своем отчете он о нем умолчал напрочь – то ли офицерская спесь тому причиной, то ли просто зависть оттого, что он оказался вторым…

Вернемся к главной теме. Точно так же, как у русских с инородцами, было у португальцев с неграми в Бразилии. Там хватало и чернокожих рабов, но немало было свободных негров. Они не только занимались в городах разнообразными ремеслами и торговлей – служили в территориальных войсках, порой не только солдатами, но и офицерами, участвовали в изучавших джунгли португальских экспедициях в роли не простых носильщиков, а полноправных членов «бандейрас», как эти экспедиции, иногда насчитывавшие несколько сот человек, именовались.