Сибирь: счастье за горами

То есть широты заполярного города Норильска, города, построенного зэками и для зэков, которые «давали стране» не только угля, но и никеля, и молибдена, и золота при зимних температурах до 5 °C и ветре, сбивающем с ног. А когда мой старший друг, сибирский поэт Роман Солнцев описал в стихах, как он, нырнув в дивное синее бездонное норильское озеро, наткнулся на моток колючей лагерной проволоки, его обвинили ни больше ни меньше, а в мещанстве, что было тогда серьезным оскорблением, за которым шла вообще вражеская деятельность типа диссидентской.

Так вот, я утверждаю, что сибиряки – это особая порода россиян, а фраза «богатство России Сибирью прирастать будет» – отнюдь не слоган. И дело даже не в обилии газа, нефти, леса, элементов таблицы Менделеева и алмазов, закопанных в земле, а в том, что люди здесь таинственным образом умеют минусы жизни обращать в плюсы.

Как-то в середине 60-х я попал в удаленный поселок староверов в районе дикой сибирской реки Подкаменной Тунгуски и был немало удивлен тем, что в добротных зажиточных домах этих якобы отсталых граждан имеется электричество, которого не было тогда и в более просвещенных местах, например, во многих подмосковных деревеньках, где люди продолжали освещать себя керосиновыми лампами. Я не поверил своим глазам – богомольцы пользовались сепараторами, стиральными машинами, воду из колодца качал электронасос.

Секрет объяснился просто: власть махнула на них рукой, и они расцвели, продавая круизирующим по Енисею туристам рыбу, икру, грибы, а вырученные деньги тратя не на водку, а на дело. Напиться мне тем не менее дали из отдельной кружки «для чужих», и я, помнится, тогда еще подумал, что, может быть, это даже и хорошо в смысле гигиены и нераспространения микробов. Поразил меня и их инвентарь – лопаты, плуги, топоры, сделанные из какого-то неведомого мне нержавеющего металла. Выяснилось, что именно в этом месте падают с неба недогоревшие куски космических ракет, с которыми и работают местные кузнецы.

И вообще получается, что, чем меньше власть лезет в частную жизнь человека, тем лучше для всех. Мой друг, космофизик Владимир Нешумов, лишенный в начале 70-х допуска к секретным работам за чтение книги Пастернака «Доктор Живаго» и ныне живущий в Италии, родился в знаменитом сибирском колхозе-орденоносце, который состоял из трех ссыльных сел: село немецкое, село китайское, село русское. Жили там не просто зажиточно, а богато. Ибо командовал этих колхозом умнейший мужик со свирепой фамилией Вепрев, который все понял про социализм задолго до перестройки, и фактически этот колхоз был не чем иным, как объединением единоличников, где общественная собственность существовала только на бумаге. Так же на бумаге существовала там и советская власть – ссыльные крыли коммунистов почем зря, и им за это ничего не было, потому что некому было на них стучать, а если и поступали наверх сигналы, то председатель от инспектирующих просто-напросто откупался деньгами или давил на них своим авторитетом Героя Социалистического Труда (!), депутата Верховного Совета (!!) и члена ЦК КПСС (!!!). Не знаю, что сейчас с этими крестьянами, но почему-то думаю, что они и в условиях дикого капитализма умеют от жизни брать свое.

И почему-то думаю, что не зря, не зря Тунгусский метеорит, который, по некоторым гипотезам, был космическим кораблем с пришельцами, приземлился, в чаянии общения с братьями по разуму, именно в Сибири. «Большое видится на расстоянии», – писал Сергей Есенин. Волшебная эманация Сибири притягивает, волшебная эманация Сибири спасет…

P.S. Однако чтобы не заканчивать на такой патетической ноте, приведу еще одну историю, приключившуюся с моим приятелем-выпивохой Геной Снегиревым, который по пьяному делу отстал от поезда Транссибирской магистрали на какой-то маленькой станции, оказавшись в этих глухих местах без копейки денег и в домашних тапочках. Ну денег на билет ему добрые сибиряки дали, но следующий поезд проходил через станцию только через сутки, и он заночевал у одного местного парторга с бегающими глазами, который все допытывался во время их вечернего совместного распития самогона под соленые грузди и рыбку омуль, не засланец ли он от каких вышестоящих инстанций. А когда они оба сильно опьянели и уже мой приятель стал интересоваться у парторга, отчего тот так волнуется и есть ли ему чего скрывать, тот в припадке алкогольной откровенности раскрыл ему тайну поселка. Оказалось, что здесь все взрослое население со скуки увлекается экзотическими токарными работами по дереву. А именно – вытачивает на самодельных домашних станках деревянные фаллосы различной величины и конфигурации, а потом хвастается и соревнуется семьями, чье изделие вышло краше. Парторг, как коммунист, и здесь был одним из первых. Вот. А вы говорите – журнал «Плейбой», Хью Хефнер, сексуальная революция, прогресс…

2005–2021

Красноярск – Москва

Василина Орлова [37] Проводины

Проводины бабушки. Так говорят: проводины.