Сибирская эпопея

Он измерял, препарировал на берегу – в полном одиночестве. Он ползал по трупу «своей» морской коровы. Голубые песцы нападали на него, кусали за ноги, чайки то и дело налетали стаями, набрасывались на вскрытые внутренности животного. Шел дождь, дул ветер, было холодно. Бумаги Стеллера разлетались. И он просит прощения у будущих поколений. Если не все получилось, как хотелось, при вскрытии, как пишет Стеллер, то причина тому – ужасная непогода, стоявшая в те дни, когда отловили животное, ведь работа шла под открытым небом. Прилив тоже внес свою лепту, не говоря уже о расхитителях – морских птицах, которые пикировали сверху на внутренности или вырывали куски прямо из рук натуралиста. Пока Стеллер изучал животное, они нападали на бумаги, на книги, опрокидывали чернила. Когда же он брался за бумаги, птицы набрасывались на тушу. Поэтому Стеллер просит читателя не судить его строго за недостаточно полное описание, не сомневаться в его усердии и стараниях и учитывать те обстоятельства, в которых он находился.¹⁶⁵

Естественная история полностью оправдала Георга Вильгельма Стеллера. Благодаря ему, наука располагает уникальным описанием последних морских коров нашей планеты. Распространение человечества имело разные последствия на земле и на море: с начала XVI века на суше исчезло 500 видов животных, тогда как морская фауна, как считают исследователи, обеднела за тот же период всего на 15 видов.¹⁶⁶ И среди них морская корова Стеллера. Если бы не страстная жажда познания, владевшая молодым ученым, выброшенным на остров, нам осталось бы лишь несколько загадочных скелетов огромного размера, о происхождении которых ученые строили бы догадки. Скелетов всего 20, и большая часть составлена из костей нескольких особей. Они составляют гордость тех музеев, где находятся[38]. Да и поиски этого добродушного животного начались только после того, как стали – известны свидетельства Стеллера и других уцелевших членов экипажа.

Натуралисту из экспедиции Беринга мы обязаны уникальными набросками, рисунками, описаниями повадок морских коров, которые словно воскрешают для нас картины жизни его тихоокеанских соседей в разное время года. Весной морские коровы совокупляются подобно людям. Они выбирают тихие вечера, когда море спокойно. Перед совокуплением они ласкают друг друга. Самка неспешно двигается по воде, самец постоянно держится рядом с ней. Описывая широкие круги, самка уворачивается от самца. Когда тот больше не может ждать, она, нехотя, несмотря на усталость, переворачивается на спину. В этот момент самец ложится на самку и оплодотворяет ее, причем животные обнимают друг друга нижними конечностями.¹⁶⁷

Морская корова спасет выживших после кораблекрушения с острова Беринга. Летом 1742 года они заготовят впрок мясо гигантских млекопитающих и набьют солониной пять бочек. Это драгоценный запас, который позволит им отважиться на последнее испытание – путь на Камчатку. Для этого им нужно было преодолеть по океану, как они полагали, несколько сотен километров. Начиная с апреля, несмотря на смерть всех плотников, матросы, сменяя друг друга в импровизированном доке, строили из остатков «Святого Петра» более скромное судно. 14 м в длину при 12 м вдоль киля, 3 м в ширину и 1,5 м в высоту. Палуба совсем примитивная, пришлось ограничиться полусгнившими обломками корабля. К концу июля, когда потеплело и море наконец освободилось, работа над корпусом судна подошла к концу. К корме прикрепили небольшую спасательную шлюпку. Судно, собранное из остатков адмиральского корабля Витуса Беринга, унаследовало имя «Святой Петр». На борту разместили небольшие экспедиционные пушки, ядра, ни разу не пригодившиеся, бочки с мясом и питьевой водой, а также сухари, спасенные после кораблекрушения вместе с остатками муки. Каждый взял также некоторое количество личного имущества – в зависимости от ранга. Стеллер имел право на 60 килограммов – это половина того, что полагалось Вакселю, помощнику Беринга, который принял на себя командование группой. Все накопили сотни шкур каланов, которые надеялись продать за бешеные деньги, если им удастся спасти свои шкуры. Один только Георг Вильгельм предпочел взять уникальные образцы растений Аляски, чучел птиц, гербарии, бортовые журналы и свои рукописи. И украшение коллекции – особо важный груз: морскую корову в большом мешке, сшитом из кожи и наполненном травами. Когда объявили нормы багажа, Стеллер был сражен. Он кричал, умолял, просил других взять хотя бы немного из его обширного научного багажа, но тщетно. Ему пришлось оставить все на берегу. С собой Стеллер смог взять лишь рукописи, мешочек с семенами и челюсть морской коровы, которая на протяжении многих лет станет единственным доказательством существования этого животного[39].