Сибирская эпопея

Петр I поражен настойчивостью этих расспросов. Еще до отъезда из Санкт-Петербурга он получил записку Фёдора Салтыкова, сына тобольского воеводы, в которой тот излагал план морских исследований арктических и дальневосточных берегов до границы с Китаем вблизи реки Амур. «И ежели оной проход до китайских и до епонскаго берегов сыщется свободной, в том будет вашему государству великое богатство и прибыль, – пишет Салтыков, – потому из всех государств, как из Англии, из Галандии и из иных, посылают во Ост-Индию корабли, которые переходят линею дважды, как они ходят вперед и назад обращаются; в которых местах от жаров множество у них людей помирают и от скудости провиантов, ежели они продолжаются долго в пути; и по обретении оного станут желать туды ходить тем проходом».² Затем тот же вопрос задает Петру I один из самых старинных и уважаемых его корреспондентов – Готфрид Вильгельм Лейбниц, философ и математик, с которым он встретился во время путешествия по Европе. Царь достаточно долго общался с ним в Брауншвейге незадолго до его смерти, и тот настоятельно призывал Петра I разрешить наконец эту географическую загадку. Лейбница очень увлекал спор, будораживший вот уже больше 150 лет научную и политическую элиту Европы. В 1562 году, после открытия европейцами Америки, венецианец Джакомо Гастальди первым выдвинул идею об обособленности Азии и Америки.³ Позже и другие, например, англичанин Хемфри Гилберт, утверждали, что отсутствие диких животных, перебиравшихся из «Катая и Тартарии в Америку», – важное доказательство географического разрыва между двумя континентами. Существование пролива, который Лейбниц в беседах с Петром I называет «Анианский», и есть средоточие тайны. Знание его ширины помогло бы уточнить границы Америки и установить размеры планеты. После его отъезда Лейбниц писал, что интересы царя сосредоточены главным образом на мореплавании, и выражал надежду с его помощью узнать наконец соединены ли между собой Азия и Америка.⁴ Ученый полагал, что российский царь предназначен для того, чтобы выполнить великую миссию. И вот в Париже Петр I слышит снова тоже самое. Французская Академия даже обращается к царю с просьбой об официальном разрешении срочно отправить в его страну французскую экспедицию, которая измерит «расстояние между Азией и Америкой». Петр I отвечает уклончиво. Его можно понять таким образом, что Россия сама способна справиться с этой задачей. Царя трудно провести. Франция, тесно связанная с северными колониями Америки, стремится, как и другие державы, соперничающие с ней, прибрать к рукам еще не открытые территории Тихого океана и Крайнего Севера. Уступив Гудзонов залив Англии, активно распространявшей свое влияние по миру, Франция изо всех сил старается нагнать лидера, пройти по новым дорогам и основать новые фактории. Если Азия и Америка соединены между собой, то речь шла о беге наперегонки: кто первый установит границу в свою пользу. Россия – со стороны Азии, Франция и Англия – со стороны современной Канады неизбежно должны были столкнуться лбами. А если континенты разделены морем, Франция могла запросто потребовать, чтобы к ней отошла вся территория, лежавшая к востоку от пролива. И не только Франция. Не было никакого сомнения, что Испания, контролировавшая в то время юг Калифорнии, и Англия, корабли которой в свою очередь достигли Тихого океана, не меньше, чем Франция, стремились проникнуть в тайну существования северо-восточного прохода. Здесь наука смыкалась с геополитикой.

Петр I тоже на протяжении многих лет изучал этот вопрос. Уже во время своего первого пребывания в Европе, в 1697 году в Амстердаме он обсуждал его с одним из своих зарубежных корреспондентов, голландцем Николаасом Витсеном, которого очень уважал. Витсен склонялся к тому, что континенты соединены, Петр I же полагал, что между ними – про-лив.⁵ Царь поражен эрудицией собеседника: как смог его иноземный друг собрать столько информации? Переписка Петра I и многочисленные карты, которые ему привозят из Европы, свидетельствуют о том, что после этой беседы его интерес к главной географической загадке не ослабевал. Петр I рассчитывал на своих информаторов и корреспондентов из Голландии, надеясь, что они будут держать его в курсе всех новых гипотез, касающихся границ Евразии и контуров не изученного еще западного побережья Америки. Пока первоочередной задачей для Петра I была война со Швецией, он не мог всерьез заняться подготовкой русской экспедиции по изучению вопроса о двух континентах. Однако ему был очевиден посыл, шедший из Европы. Других аргументов не требовалось – время поджимало. На восточных границах России в любой момент могли объявиться соперники с намерением захватить сибирские земли, прилегавшие к Тихому океану.

* * *