Сибирский ковчег Менделеевых

– И что вы решите? Окажетесь нищим, зато в Казани? Но вот мне думается, тамошняя долговая тюрьма ничем не отличается от здешней. Здесь хотя бы у вас есть друзья, родственники, которые вас в беде не оставят. Почему бы вам не попросить у меня взаймы? Много не обещаю, сие не от меня, а от моего папеньки зависит. По мне так лучше, если вы станете моим должником, чем отче проиграет эти денежки в карты или просто прокутит.

– Как-то я не думал об этом…

– Зря. Не мешало бы вам при вашем положении начать заниматься и этим родом деятельности. Авось-то когда и пригодится.

– Спасибо за совет, – насупился Менделеев, – а все же скажите, сколько я мог бы у вас попросить в долг, – с трудом произнес он это слово.

– Скажем так, рубликов сто пятьдесят – двести. А там как почта обернется.

– Буду очень признателен, – выдохнул Иван Павлович, стараясь побыстрее закончить тяжелый для него разговор.

– А знаете, я всегда рад помочь ближнему. Ведь именно так сказано в столь любимом вами Законе Божьем?

В ответ Менделеев лишь махнул рукой, не желая начинать очередной спор о вере с человеком, протянувшим ему руку помощи.

Вечером он обо всем рассказал Марии Дмитриевне, и та в ответ долго молчала, а потом прошла в детскую комнату и вернулась со шкатулкой, куда она обычно помещала жалованье мужа, а затем достала оттуда стопку ассигнаций.

– Что это? Откуда? – удивился он.

– Заняла у деда Петра и одного дальнего родственника. Собственно говоря, не заняла, а они сами мне предложили их сразу после пожара.

– И сколько здесь?

– Ровно двести рублей.

– Значит, если Гаревский не обманет и отец вышлет ему такую же сумму, мы сможем забрать из заклада наши вещи? Даже не верится…

Мария Дмитриевна ничего ему не ответила и лишь тяжело вздохнула, а потом спросила:

– Ты точно решил отказаться от перевода в Казань?

– Да, – не задумываясь ответил Иван Павлович. – Гаревский абсолютно прав. Не имеет смысла все бросать ради переезда в другой город на таких условиях. Мне кажется, рано или поздно будет и другое предложение, от которого я уже не смогу отказаться. Как ты думаешь?

– Это совсем не важно, как я думаю. Мне будет везде хорошо, если ты всегда будешь таким добрым и заботливым.

И действительно, прошло несколько лет, как Ивану Павловичу Менделееву было предложено занять пост директора Народных училищ в городе Тамбове…

Часть вторая Конец прекрасной эпохи…

Она встает еще ночью и раздает пищу в доме своем и урочное служанкам своим. Задумает она о поле, и приобретает его; от плодов рук своих насаждает виноградник. Препоясывает силою чресла свои и укрепляет мышцы свои.

Притч. 31: 15–17

Глава первая

…В Тобольск вместе со всем, ставшим многочисленным семейством Ивану Павловичу Менделееву пришлось вернуться через десять лет директорства: первоначально в Тамбове, а потом по личному приглашению господина попечителя Михаила Леонтьевича Магницкого и в Саратове. И возвращение это случилось не по его воле, а благодаря хлопотам Марии Дмитриевны, списавшейся с нужными людьми в Тобольске, которые и сумели уговорить местного директора гимназии Протопопова поехать на ту же должность в Пензу уступив директорское кресло ее мужу.

И следует сказать, возвращался Иван Павлович, сломленный духовно, лишившийся прежних надежд и мечтаний. А как все хорошо начиналось… В Тамбове он убедил губернатора в необходимости открытия уездных училищ и гимназии в самом городе, которая, впрочем, была открыта уже после его перевода в Саратов…

В памяти всплывали строки из письма попечителя Магницкого: «Милостивый государь мой, Иван Павлович, предлагаю занять вам место директора Саратовских училищ, поскольку место сие остается пока еще никем не занятым, хотя искателей было много». Далее перечислялись все его, Менделеева, хорошие качества, отмеченные попечителем, и заканчивалось: «Ваш покорный слуга Л. Магницкий. 27 марта 1823 года. Санкт-Петербург».

А что оказалось на деле? Попечитель вскоре проявил свой норов и придрался в непочтении к его высокой особе. Из-за чего, спрашивается? Да из-за пустяка: некто Лажечников, как оказалось, известный писатель, взял из Саратовской библиотеки несколько книг, а заплатить за них не счел нужным. Вот и написал ему о том Иван Павлович, мол, сударь, нехорошо так поступать, извольте прислать денежки за взятые книги.