Сияние снегов (сборник)

Когда с жестокостью и ложью
больным годам не совладать,
сильней тоска по Царству Божью,
недостижимей благодать.

Взъярясь на вралищах гундосых,

пока безмолвствует народ,
пророк откладывает посох,
гитару в рученьки берет.

О, как в готовность ждущих комнат

его поющий голос вхож!
И что с того, что он, такой вот,
на мученика не похож?

Да будь он баловень и бабник,

ему от песен нет защит,
когда всей родины судьба в них,
завороженная, звучит.

Его из лирики слепили,

он вещей болью одарен
и веку с дырами слепыми
назначен быть поводырем.

Ему б на площадь, да поширше,

а он один, как свет в ночи,
а в нем менты, а в нем кассирши,
поэты, психи, палачи.

Еще ль, голубчики, не все тут?

О, как мутится ум от кар!..
В какие годы голос этот,
один за всех, не умолкал!

Как дикий бык, склоняя выю,

измучен волею Творца,
он сеет светлую Россию
в испепеленные сердца.

Он судит пошлость и надменность,

и потешается над злом,
и видит мертвыми на дне нас,
и чует на сердце надлом.

И замирает близь и далечь

в тоске несбывшихся времен,
и что для жизни значит Галич,
мы лишь предчувствуем при нем.

Он в нас возвысил и восполнил,

что было низко и мертво.
На грозный спрос в суде Господнем
ответим именем его.

И нет ни страха, ни позерства

под вольной пушкинской листвой.
Им наше время не спасется,
но оправдается с лихвой.

1974

Посмертная благодарность А. А. Галичу

Чем сердцу русскому утешиться?
Кому печаль свою расскажем?
Мы все рабы в своем отечестве,
но с революционным стажем.

Во лжи и страхе как ни бейся я,

а никуда от них не денусь.
Спасибо, русская поэзия:
ты не покинула в беде нас.

В разгар всемирного угарища,

когда в стране царили рыла,
нам песни Александра Галича
пора абсурдная дарила.

Теперь, у сердца бесконвойного

став одесную и ошуюю,
нам говорят друзья покойного,
что он украл судьбу чужую.

Я мало знал его, и с вами я

о сем предмете не толкую –
но надо ж Божие призвание,
чтоб выбрать именно такую!

Возможно ли по воле случая,

испив испуг смерторежимца,
послав к чертям благополучие,
на подвиг певческий решиться?

Не знаю, впредь предам ли, струшу ли:

страна у нас передовая, –
но как мы песни эти слушали,
из уст в уста передавая!

Как их боялись – вот какая вещь –

врали, хапужники, невежды!
Спасибо, Александр Аркадьевич,
от нашей выжившей надежды.

1988

На могиле Волошина