Сияние снегов

Да ну и что с того –
в Москве или в Нью-Йорке?
Сегодня Рождество,
и мы с тобой на елке.

Вся в звездах и огнях,

вот-вот взлетит, живая,
счастливцев и бедняг
на праздник созывая…

От крови и от слез

я слышу и не внемлю:
их столько пролилось
в отеческую землю,

что с душ не ототрет

уже ни рай, ни ад их, –
а нищий патриот
все ищет виноватых.

Вишь, умник да еврей –

губители России,
и алчут их кровей
погромные витии…

Но им наперекор,

сойдя с небес по сходням,
поет незримый хор
о Рождестве Господнем.

Поет, дары неся,

с уверенностью детской,
что Тот, кто родился,
сам крови иудейской.

Звучит хрустальный звон

для сбившихся с дороги:
уже родился Он
и мы не одиноки.

Идем со всех концов

с надеждою вглядеться
в безгрешное лицо
вселенского младенца.

Когда земная власть

с неправдой по соседству,
спасение – припасть
к Божественному детству.

Не зная наших уз,

свободный от одежки,
в нас верует Исус
и хлопает в ладошки.

Рождественской порой,

как подобает людям,
мы Божьей детворой
хоть трошечки побудем.

Творится явь из сна

и, всматриваясь в лица,
Господняя весна
в нас теплится и длится.

Серебряной вьюгой

мир выстиран и устлан,
и Диккенс и Гюго
родней, чем Джойс и Пруст нам.

В нас радуется Бог,

что детская пора есть,
от творческих тревог
взрослеть не собираясь.

Нам снова все друзья

и брат горой за братца,
и нам никак нельзя
от елки оторваться.

Та хвойная весна,

священствуя и нравясь,
с Руси привезена,
а всей земле на радость.

Клубится пар от вод,

сияет мир от радуг…
А нищий патриот
все ищет виноватых.

1990

Рим без тебя