Сикарио

А, кроме этого, там полно и других звуков, тысячи всяких звуков: шорохи, шепот, постукивание разное, а иногда и таинственные вздохи. И когда ты сидишь, притаившись в засаде, то со всех сторон до тебя доносятся эти странные, не понятные, пугающие звуки.

Никаких нервов не хватит. Начинаешь видеть дикарей везде, даже в миске с супом, и каждые пять минут оборачиваешься, водишь стволом из стороны в сторону и все время ожидаешь, что вот-вот на тебя нападут со спины.

В тот день, когда должны были подвезти «товар», опасность возрастала раза в три. Эти «кри-кри» всегда были наготове и, заслышав шум мотора, карабкались на вершины деревьев, и смотрели куда дерьмо свалится, а потом шли туда.

День же, когда прилетали за кокаином, превращался в сущий кошмар.

Ничего мы в этот день не «слушали», а все время находились у взлетно-посадочной полосы, следили когда появится самолетик, потом убирали ветки с полосы, надеясь, что негритенок не врежется в деревья напортив, и начинали бегать туда-сюда, разгружая все, что он привез, в основном это была еда, патроны, химия всякая, необходимая для «поваров», а под конец требовалось заправить самолет керосином из пластиковых бидонов, что он также привозил с собой.

Вообще-то этот негритенок был парнем не из трусливых, чтобы вот так летать на груде металлолома с бидонами эфира и керосина, а потом еще и умудриться посадить самолет на скользкой, грязной полосе размером немногим больше почтовой марки.

Пока мы там бегали, он отходил в сторонку помочиться, перекусить что-нибудь и выкурить сигаретку, а когда драндулет был весь загружен, закидывал в горло четвертушку рома, забирался к себе в кресло и вот он уже готов лететь с мешками кокаина на двадцать миллионов долларов.

Нужно было видеть как все это происходило: мотор ревет словно бешенный, так, что того и гляди крылья разлетятся на куски, а мы, восемь человек, держим изо всех сил трос, привязанный к хвосту самолета, чтобы самолет не начал движение сам по себе, потом он опускает руку, мы бросаем трос, самолет несется вперед, словно ему в зад воткнули ракету и взмывает ввысь, едва не задев верхушки деревьев.

И это было чудо!

И каждый раз, как Эль Негро Валенсиа взмывал в небо, свершалось чудо. Меня совершенно не удивило, когда кто-то рассказал, что того, как он уволился, то уехал жить в Санто Доминго с хорошеньким состоянием в несколько миллионов. Он их заработал, эти миллионы. И если во всем этом гнилом бизнесе кто-то и заслуживает хорошей пенсии, так тот «сукин-кот», еще и потому, что он никому не сделал ничего дурного, хотя и мог довести до инфаркта.

Рассказывал самые нудные анекдоты в мире, но при этом сам же гоготал над ними и никогда не забывал привезти то, что его просили, как бы абсурдным это не выглядело.

Это он привозил мне письма от Рамиро. Через них я узнавал, что хозяева пунктуально перечисляли мне оговоренную сумму и часть этих денег уже была переведена на банковский счет, открытый на моё имя.

Не знаю. Никогда точно не знал, кто были те «хозяева», но всегда подозревал, что всем заведовал не «хозяин», а «хозяйка». В то время большую часть движения наркотиков в зоне контролировала некая донья Грисельда Бланко.

Донья Грисельда была настоящая «женщина-ураган», начинала как карманная воровка в Медельине, но потом удачно вышла замуж за четырех торговцев марихуаной и также благополучно избавилась от них.

До того момента, как её повязали и отправили в тюрьму в Северной Америке, вместе с тремя детьми, была полной хозяйкой того многомиллионного бизнеса, и так ей все это дело нравилось, что одного своего отпрыска назвала никак иначе, а Микеле Корлеоне, в честь главного героя «Крестного Отца».

Никто не смог до конца определить размеры её состояния.

Следует принять во внимание, что в то время килограмм листьев «коки» стоил в Перу от полдоллара до одного доллара. Для производства килограмма кокаина требовалось около тысячи долларов, исходный материал, который нам завозили, стоил пятьсот, а готовый кокаин, превращенный в кристаллы, в Медельине или Боготе можно было купить почти за десять тысяч долларов.

Когда этот килограмм удавалось переправить в Майями, то стоимость поднималась до тридцати пяти тысяч долларов, но если учесть, что килограмм этот «резали» на порции, разбавляли лактозой, стрихнином и молотым стеклом, то конечная стоимость могла превзойти сто тысяч долларов.

Вот и считайте, какова прибыль, если исходный материал стоит пятьсот долларов, а конечный продукт продают за сто тысяч.

Кокаин – самый ценный товар на земле, и объем сделок с кокаином уступает лишь сделкам с нефтью.

Донья Грисельда контролировала этот поток в течение нескольких лет. И вот чего я никогда не мог понять, так это – причину, по которой такая привлекательная женщина с тремя детьми и сотнями миллионов долларов в кармане дотянула, занимаясь теми темными делишками, до того момента, пока её не посадили с пожизненным сроком.

Поговаривают, что все её беды начались после того, как она решила отправить на небеса свою лучшую подругу, толи от завести, толи от ревности… кто её знает…