Сила нашего притяжения

Я шагаю прочь от фургона, раздраженный тем, что по сути никаких точек над «и» не расставил. Но, возможно, такова реальная жизнь. В общении с семьей или с друзьями всегда есть шанс что-то исправить. А вот рабочие отношения мы рискуем закончить на плохой ноте и чувствовать себя из-за этого крайне паскудно.

На входе мы едва не сталкиваемся с Джошем Фэрроу, а он меня даже не замечает. В кинофильме соперник обратил бы на меня внимание, проходя по коридору, кивнул с понимающим видом или насмешливо покачал головой. Но Фэрроу просто пялится в свой телефон, мрачно скривив губы. Наверное, уже прорабатывает детали своего очередного проекта, который снова разрушит чьи-то жизни.

Вхожу в офис Донны Шлейфер, и все, кто собрался внутри, как будто замирают. Я обнаруживаю там Тодда Коллинза, директора по связям с общественностью, а рядом со столом маячит свободное кресло, с которого, должно быть, только что поднялся Джош.

– О, Кэлвин, – выдыхает Донна, на ее лице появляется ошеломленное выражение. – Проходи, проходи.

– Мы… хм, только что о тебе говорили. – Тодд закрывает за мной дверь, и они оба выжидающе на меня смотрят.

– Вы следили за ссылками на мои видео в прессе? – с ходу спрашиваю я.

– Да, конечно. Мы также попросили «Ассошиэйтед Пресс»[35] опубликовать подготовленный нами пресс-релиз.

– И… что это означает? – настораживаюсь я.

– Ах да, извини, – спохватывается Тодд. – «AП» – это служба, в рамках которой местные и национальные новостные организации могут либо публиковать свои новостные релизы, либо воспользоваться чужими. Это хороший способ привлечь внимание локальной прессы, поскольку «AП» присутствует повсюду. У нас в обойме около шестисот мелких новостных сетей с местным контентом, поэтому, возможно, какие-то телепрограммы тоже используют твои ролики.

– В плане соцсетей, – вмешивается Донна, – к твоим услугам самые известные в мире ученые – мы называем их инфлюэнсерами, – которые поделятся твоим видео.

– Донна, – я не могу удержаться от смеха, – я знаю, кто такие инфлюэнсеры.

Она продолжает, как будто не услышав моей ремарки:

– Большой трафик идет с новостных сайтов, особенно ориентированных на подростковую аудиторию, ведь их зрители, очевидно, больше знакомы с платформой «Флэш-Фэйм».

– Это поможет спасти миссию? – спрашиваю я, ожидая, что взрослые рассмеются, посчитав меня ребенком, который не разбирается, как тут все работает.

– Ну, возможно, – чешет затылок Тодд. – Все не так просто. Палата представителей уже отложила голосование, чтобы разгрести все голосовые сообщения и электронные письма, которыми их завалили со вчерашнего вечера. Момент выбран крайне удачно, и нас поддерживает множество людей.

– Тем не менее, – говорит Донна, – у нас сегодня вечером состоится заседание совета директоров, на котором они также могут принять решение закрыть проект «Орфей». Многие считают, что риски слишком высоки.

– Всякое может случиться, – вздыхает Тодд.

Я тоже вздыхаю. Это же противоречит самой идее НАСА. Риск сопутствует любому космическому полету и, черт возьми, любому научному исследованию. Но я все равно киваю, понимая, что людям требуется просчитать все возможные варианты, а я просто не принадлежу к их числу. Со своей стороны я сделал все, что смог.

Теперь остается только ждать.

– Когда у вас встреча? – интересуюсь я.

– В три часа.

– Хорошо, вот мое предложение: сейчас у меня в электронной почте висит около семидесяти пяти запросов на интервью. Я мог бы согласиться на некоторые из них, если нужно, но мне совершенно непонятно, какие из них будут опубликованы. Можно их вам переслать? Я могу поболтать на камеру, но мне кажется, что НАСА должно само с этим справиться. Я не хочу перетягивать одеяло на себя. Наука – вот что должно стоять в центре истории. И так было всегда.

У Донны такой довольный вид, кажется, будто ее распирает от радости. Донна сцепляет ладони, словно возносит горячую молитву, хотя, может, так оно и есть – в конце концов, мы же в Техасе.

– Перешли их нам, – произносит она. – Я возьму на себя все блоги и социальные сети. Тодд, пусть твоя команда распределит все остальное.

Весь следующий час я непрерывно курсирую между пресс-офисом и кабинетом Донны, отслеживая новые обращения и мониторя настроения публики. Донна показывает мне массу способов, с помощью которых можно увидеть, сколько людей посмотрели видео, а также скольким зрителям оно так понравилось, что они поделились им с друзьями. Плюс я знакомлюсь с сотней других информационных инструментов, и становится слегка не по себе от осознания, что мы, оказывается, живем в насквозь цифровой эпохе. С другой стороны, я этому даже рад. И еще я рад, что у НАСА есть такой человек, как Донна, которая при всей суматошности действительно знает свое дело.

В итоге в кармане у Донны и Тодда оказывается одна убийственная презентация и тридцать топовых новостей, а на лицах – широкие улыбки. Бешеная энергия и энтузиазм, сопровождавшие первые космические полеты, вновь текут по венам всех причастных.