Сила Трех

Айна и Гейр обсудили этот план. Им было страшновато. Они и думать не смели, что сказал бы на это Гест. Но раз Айна наотрез отказалась пользоваться своим Даром, то другого способа узнать, что творится в Гарлесье, изобрести не удавалось. Они согласились отпустить великанов на разведку. Джералд отвел гостей в свою комнату, и Гейр, который и представить себе не мог, что подумал бы отец, если бы знал, чем тут занимается его сын, дал великанам точные указания, как найти Гарлесье и открыть главные ворота.

— Вот что, — проговорил тогда Джералд. — А если там остались ваши, как они узнают, что мы не просто великаны-мародеры, а твои посланцы?

— Слушай, перестань называть нас великанами! — возмутилась Бренда.

— Хорошо, человеки-мародеры, — фыркнул Джералд.

Это было проще простого. Гейр снял гривну.

— Покажи им ее — мою гривну узнают. — Он уже был готов отдать гривну Джералду, но тут ему пришло в голову, насколько он благодарен Джералду и как он рад, что с ним удалось по-настоящему познакомиться. Он снова надел гривну и произнес слова.

— Гейр! — ужаснулась Айна.

— А что такого? — спросил Гейр. — Отец, наверное, тоже так сделал.

И он вручил гривну Джералду.

— На. Теперь она твоя, держи ее в тепле.

Джералд повертел гривну Гейра в руках так и этак, хотел что-то сказать, но передумал и сказал другое.

— Надо отдариться. Вот. — Он снял часы и отдал Гейру. — Они тоже золотые.

Гривна была Джералду тесна. Ему пришлось сунуть ее во внутренний карман. Потом он взял ружье, а Бренда — кочергу, и они попытались открыть дверь. Конечно, ничего у них не вышло.

— Вот глупые! Мы же вам говорили открывающие слова, так скажите! — напомнила Айна.

Джералд произнес слова — на сей раз с полной уверенностью, — а Бренда шепотом повторила их за ним. Дверь открылась, и великаны затопали прочь.

— Совсем как люди, — заметил Сири. — По мне уж лучше они, чем Ондо и тетя Каста.

Глава 10

Почти всю дорогу до Гарлесья два великана — каждый по-своему — ломали себе голову над тем, что же теперь делать с Айной, Гейром и Сири.

— Бедняжечки! — причитала Бренда тем сладеньким тоном, который неизменно заставлял Джералда скрипеть зубами. — Знаешь, я чувствую такую ответственность! Может, мы их спрячем? Или надо рассказать твоему папе?

— Нет, — ответил Джералд.

— Надо кому-то рассказать! — настаивала Бренда. — Что же все они будут делать, когда Низины затопят? Расскажи тому дяденьке, который придет к твоему папе сегодня вечером. Скажи ему, что в Низинах полным-полно этих… лейлюдей и водохранилище делать нельзя!

— Ничего ты не понимаешь! — скривился Джералд, ощупывая теплую гривну Гейра. Еще ни разу в жизни ему не дарили таких неожиданных и почетных даров, и он чувствовал себя в долгу перед Гейром и считал, что обязан помешать Бренде наделать глупостей. — У этих людей своя устоявшаяся жизнь. Если мы возьмем и покажем их идиоту-чиновнику, этой жизни конец. Он превратит Низины в резервацию, и по воскресеньям будут приезжать туристы и глазеть на них. Сири в конце концов будут показывать в цирке, и Айну тоже, а остальные начнут продавать резные безделушки и золотые гривны. Как индейцы.

— Кучу денег заработают, — заметила Бренда.

Джералд издал неприличный звук.

— Это же лучше, чем утонуть! — воскликнула Бренда. — А ты — самый невоспитанный мальчик из всех моих знакомых!

— Отлично, — буркнул Джералд.

Мир в их рядах не нарушился благодаря счастливому случаю: Бренда заметила птицу. Она шарахнулась в сторону, словно ломовая лошадь.

— Гляди, гляди! Дорик!

— Нет, не дориг, — устало отозвался Джералд. — А если и да — что мне, по-твоему, с ним делать?

— Застрелить, — просто ответила Бренда.

— Только если он на нас нападет, — раздраженно сказал Джералд.

Он вздохнул, и тут его охватило уже привычное мрачное, тошнотворное чувство. Так или иначе, он за свою жизнь застрелил изрядное количество птиц. Он стрелял и в кроликов, и в зайцев, и в неведомых животных, которые шуршали в высокой траве и которых он потом не находил. Любой из них мог оказаться доригом. А некоторые из исчезнувших — соплеменниками Гейра. Джералд с неприятной отчетливостью вспомнил красную кровь на серебристой ноге главного дорига. Ужасно гадко, что пришлось в него стрелять.

Его отвлекла Бренда — она стала твердить, будто они прошли мимо Гарлесья.

— Он сказал — за лесом! А мы прошли уже два леса!

— Когда он говорил «лес», то имел в виду именно лес, а не три кустика, — прорычал Джералд и прибавил шагу.

Они миновали крутые насыпи вокруг деревни. А вскоре после этого лес. Несомненный.

— И ничего тут нет, — сказала Бренда.

Джералд тоже был обескуражен. Он-то думал, что увидит какой-то знак — вот оно, Гарлесье. А там и вправду ничего не было, кроме округлого склона. Джералд прошелся по нему и вдоль, и поперек. Сзади ковыляла и пыхтела Бренда.

— Ай! — взвизгнула она. — Тут в норках пчелы!