Сильное лекарство (ЛП)

Не думая, он потянулся и провёл пальцем по густой брови, останавливаясь, когда добрался до шрама.

— Откуда у тебя это?

Он понял свою ошибку, когда рука Джона сжала его запястье и убрала его руку от лица. Джона повернул голову в сторону, пряча шрам. Вся лёгкость в выражении его лица исчезла, не оставляя ничего, кроме теней.

Удивительно, как игра выражений могла полностью изменить лицо человека. В то время как счастливый Джона обладал гладкими, более круглыми чертами, Джона в тени был твёрдым и угловатым, напоминая опустошённый скелет.

— Я не могу... — произнёс Джона.

— Чёрт. Мне так жаль, — сказал Кэмерон. — Мне не стоило прикасаться к тебе.

Джона ещё не отпускал руку Кэмерона; вместо этого притянул её к себе и сжал ладонь Кэма в своей. Он рьяно покачал головой, хоть и не мог толком подобрать слов.

— Кэм, ты можешь прикасаться ко мне. Я просто... шрам от...

Напряжение Кэма минимально ослабло. Дело было не в прикосновении, а в воспоминании.

— Я понимаю. Ты не обязан ничего мне рассказывать. Действительно не обязан.

Джона повернулся обратно к нему, с огромными круглыми глазами, полными того, чего Кэмерон не узнавал.

— В последнее время я... я вроде как думаю, что могу.

— Что можешь? — Кэмерон был в искреннем замешательстве. Тонкости разговоров часто от него ускользали; он был простым парнем.

— Рассказать тебе... многое.

— Правда? Что, прямо сейчас? — сердце Кэма ускорилось. Джона действительно думал открыться ему и рассказать то, что не говорил даже своим докторам?

— Нет! — в панике произнёс Джона. — Я сказал «думаю». Я всё ещё работаю над этим. Я... я просто хочу, чтобы ты знал, что есть такая возможность, — он нервно рассмеялся.

— Оу. Ну, для меня честь, что ты вообще думаешь над этим. Я...

Его прервал стук в дверь.

— Идём, Фокс! — крикнула из коридора Уитни. Кэмерон поморщился, одновременно раздражённый и огорчённый. Он всё ещё должен был делать свою работу.

— Иду! — он посмотрел обратно на Джона, который снова приобрёл мельчайшую из своих улыбок. — Как насчёт того, чтобы прогуляться в свободное время?

— Я бы с радостью.

***

В общей комнате Кэмерон с удивлением обнаружил, что Джона сидит за столом и болтает с Уитни, вместо того, чтобы занимать своё обычное место в кресле-качалке у окон. Кэмерон улыбнулся им, когда на него посмотрели, и подошёл присоединиться к ним.

— Похоже, вы двое ужасно сдружились, — сказал он, опускаясь на свободный стул. Кэмерон оглядел Джона в поисках признаков тревожности, но в данный момент ничего не увидел. — Не думал, что тебе нравится общаться.

Он пожал плечами и покраснел.

— Полагаю, ты научил меня паре вещей. Я понял, что простые разговоры о нормальных вещах помогают мне расслабиться.

Для Кэма это имело большой смысл; он просто думал, что беседы — это их вещь, что-то, что Джону было комфортно делать только с ним. И всё же, он не хотел говорить об этом, из страха подорвать прогресс, достигнутый Джона.

— Я понял. Ты скоро будешь готов к прогулке?

Казалось, Уитни отгадала невысказанный намёк в его словах, потому что выбрала этот момент, чтобы встать.

— Я побегу и сделаю тебе чай, милый. Возьмёшь его с собой на прогулку.

— Спасибо, Уитни, — с робкой улыбкой сказал Джона. Было очевидно, что он всё ещё работал над комфортом от повседневных взаимодействий.

— Чай? — спросил Кэмерон. Горячие напитки были под серьёзным запретом в Ривербенде.

— Время от времени она приносит мне чай. Всегда довольно прохладный, конечно же — нельзя, чтобы пациенты психиатрии носили вокруг обжигающую жидкость — но она делает его достаточно крепким, чтобы компенсировать температуру.

— Это мило с её стороны.

Он кивнул и слегка помычал в знак подтверждения.

— Иногда доброта — это подарить другому иллюзия нормальности.

Кэмерон сморщил нос, пытаясь разгадать это. В словах Джона часто таились скрытые значения.

— Думаешь, медсёстрам тоже нужна эта иллюзия?

Джона наклонил голову.

— Ты здесь работаешь. Тебе это кажется реальной жизнью? — он махнул рукой на комнату, полную постояльцев в пижамах, с камином в виде экрана телевизора и большими шахматными досками.

Под кожей Кэма колол холодок, потому что, да, Джона был прав. Это была мнимая реальность, «безопасное» представление внешнего мира, которым не являлось.

— И то правда.

Прежде чем он успел сказать что-то ещё, Уитни вернулись с чаем. Кэмерон откинулся на спинку стула, чтобы освободить место.

— Прости, Кэмерон, я не подумала спросить, хочешь ли ты чаю, — нахмурилась Уитни.

— Без проблем. Если я попытаюсь идти и пить одновременно, то всё равно разолью всё на себя, — он надеялся, что самоирония может рассеять тяжёлое настроение, которое повисло между ним и Джона.

Смех Уитни прозвенел как колокольчики на санях, когда она выпрямилась, по дороге похлопав Кэмерона по плечу.

— Хорошей вам прогулки.

— Спасибо, — сказал Кэм.

— Пока, Уитни, — сказал Джона.

Кэмерон подождал несколько неловких мгновений, прежде чем перевести взгляд обратно на Джона. Мужчина жевал свою губу и бросал взгляды из-под ресниц. Им нужно было вырваться из облака напряжения, и скорее.

— Ну что, пойдём?