Силовое предпринимательство XXI век

Благодаря эпизоду, вошедшему в историю «нулевых» как «война спецслужб», в прессу попало большое количество информации о том, как организовано силовое предпринимательство государственного образца. В сентябре 2000 г. было начато расследование в рамках уголовного дела о контрабанде мебели из Китая и ее продаже через торговые центры «Три кита» и «Гранд». Но уже в 2002 г. по указанию заместителя генерального прокурора Юрия Бирюкова уголовное дело прекращается, а следователь Генеральной прокуратуры Павел Зайцев, который вел это дело, сам попадает под следствие и в 2003 г. получает условный срок. Но после обращения депутатов Государственной думы к Путину дело возобновляется. Его оперативное сопровождение поручается Федеральной службе по контролю за оборотом наркотиков (ФСКН), которую на тот момент возглавлял Виктор Черкесов, бывший сослуживец Путина во время его работы в Петербурге и начальник УФСБ по Петербургу и Ленинградской области в 1992–1998 гг. ФСКН имела все полномочия по проведению оперативно-розыскных мероприятий. Благодаря оперативным возможностям и организационной независимости ФСКН и личной дружбе с Черкесовым Путин имел возможность получать независимую от ФСБ информацию о фигурантах дела «Трех китов», среди которых, как предполагалось, были высокопоставленные сотрудники ФСБ. По результатам проведенного ФСКН расследования были уволены начальник Управления собственной безопасности ФСБ Александр Купряжкин, начальник службы обеспечения ФСБ Сергей Шишин и заместитель директора ФСБ Владимир Анисимов.

В качестве ответной меры — а именно так оценил эти действия председатель ФСКН Черкесов — ФСБ начало расследование так называемой «незаконной» деятельности Департамента оперативного обеспечения ФСКН, именно того подразделения «антинаркотической» службы, на которое возложен сбор и анализ информации. В результате расследования фигурантами ответного уголовного дела стали офицеры ФСКН, МВД, Главного разведывательного управления (ГРУ) Генерального штаба Министерства обороны, Федеральной налоговой службы (ФНС) и сотрудники частного охранного предприятия. По сути, расследуя так называемую «незаконную» деятельность ФСКН, ФСБ наносило удар по бизнесу конкурирующей организации, предавая этот бизнес гласности и используя закон и предусмотренные законом действия, включая аресты должностных лиц, для разрушения этого бизнеса — в ответ на дело о контрабанде мебели, от которого пострадал и бизнес, и должностные лица ФСБ. Хотя судебное заседание по этому делу проходило в закрытом режиме, материалы расследования регулярно передавались в СМИ в течение 2007–2009 гг. Они представляют ценность для социолога не столько сточки зрения фактов (факты могли быть и фальсифицированы), сколько тем, что дают представление о способах организации, которыми пользуются сотрудники государственных органов для ведения силового предпринимательства.

Итак, по версии следствия, генерал Бульбов и его подчиненные сотрудники ФСКН Юрий Гевал, Григорий Черевко, Сергей Донченко и Сергей Гусев занимались незаконным прослушиванием телефонных разговоров за частное вознаграждение от коммерческих структур, а также оказанием других услуг по охране и содействию в разрешении коммерческих конфликтов. Это типичный набор услуг в рамках силового партнерства. В уголовном деле фигурируют также заместитель начальника Управления специальных технических мероприятий ГУВД Москвы и Московской области Михаил Яныкин. По должности он не только обладал полномочиями на проведение скрытого прослушивания и наблюдения, но и имел в своем распоряжении соответствующие организационные и технические ресурсы. В качестве посредников между ФСКН и МВД в деле организации незаконного прослушивания частных лиц и организаций фигурировали заместитель начальника Московского уголовного розыска Николай Орлов и офицеры (возможно, бывшие) ГРУ Игорь Горохов и Владимир Нестеренко. Еще одним фигурантом дела, предположительно, передававшим деньги за прослушку, был сотрудник Федеральной налоговой службы Александр Качук. Наконец, кроме должностных лиц различных силовых ведомств в деле ФСКН фигурировало частное охранное предприятие с говорящим названием «Немесида», учредителем которого была жена генерала Галина Бульбова. ЧОП выступало в качестве своего рода «отдела продаж», связывая сотрудников ФСКН с клиентами, готовыми заказывать прослушивание разговоров и платить за это. Заказчики прослушивания не назывались, но потерпевшими, по версии следствия, в период с октября 2006 по март 2007 г. стали высокопоставленные руководители РАО ЕЭС, «Роснефти», «Ренессанс капитала», Альфа-Банка, а также члены Совета Федерации и журналисты. Другим эпизодом уголовного дела против ФСКН стало получение Юрием Гевалом денег от генерального директора ОАО «Авиамоторный научно-технический комплекс “Союз”» Мкртича Окрояна в размере 3 млн долларов якобы за предоставление защиты от вымогательства акций предприятия неустановленными лицами. По версии следствия, ЧОП «Немесида» также получало регулярные платежи от нескольких компаний.