Силовое предпринимательство XXI век

Если понимать законы как инструменты, то наиболее важными для силового предпринимательства являются те из них, которые обосновывают применение насилия и принуждения к участникам хозяйственной деятельности. Это прежде всего Уголовный кодекс (УК), особенно в части, касающейся экономических преступлений, и Уголовно-процессуальный кодекс (УПК), регулирующий возбуждение уголовных дел и предварительное следствие. В исследованиях, проведенных юристами и практикам, были выявлены особенности российского законодательства, которые создают возможности для возбуждения так называемых «заказных» уголовных дел. С. Поляков указывает на то, что специфика формулировок, касающихся достаточных оснований для возбуждения уголовного дела, такова, «что “достаточность” данных всецело зависит от правосознания следователей и контролирующих их лиц».[333] Юрий Захаров и Петр Скобликов отмечают, что Уголовный кодекс дает следователям возможности произвольного толкования оценочных признаков, таких как «малозначительность деяния», «существенный вред», «крупный ущерб», а от этого, в свою очередь, зависит квалификация деяния и последующие санкции. Регулирование вопросов возбуждения уголовного дела и проведения тех или иных следственных действий, прекращения уголовного дела или переквалификации преступления носит рамочный характер и остается на усмотрение следователя.[334] Легкость нахождения оснований для возбуждения уголовных дел по экономическим статьям происходит как из самой природы так называемых «экономических преступлений», так и из расплывчатости многих формулировок статей УК, дающих возможности для широкого толкования. В отличие от преступлений, где есть физические последствия и потерпевшие, многие экономические преступления представляют собой не более чем эффект политики государственного регулирования, т. е. криминализации тех или иных действий с точки зрения интересов государства или правил, введенных государством. Яркий пример этого — все, что касается уплаты налогов или уклонения от их уплаты. Формулировки многих статей УК РФ, касающихся хозяйственной деятельности, допускают широкое и произвольное толкование ввиду того, что признаки деяния сформулированы абстрактно, они не детализированы и могут применяться к широкому набору ситуаций. Статья 159 «Мошенничество» предоставляет наиболее широкие возможности для фабрикации оснований для возбуждения уголовного дела и проведения следственных действий против субъектов хозяйственной деятельности. Оценочными признаками, служащими для подведения под эту статью, служат обман и злоупотребление доверием, которые якобы имели место при приобретении права на чужое имущество. По существу, само получение дохода или передача прав собственности, которые являются органичной частью хозяйственной деятельности, могут послужить причиной для уголовного преследования, если к ним применяются такие признаки, как «обман» и «злоупотребление доверием», которые по своей природе лишены какой-либо строгости и представляют собой результат толкования или временной социальной конвенции. А квалификация какого-либо эпизода хозяйственной деятельности как «мошенничества», т. е. «преступления», дает возможность следователю применить к последующей хозяйственной деятельности статью 174 УК РФ «Легализация (отмывание) денежных средств, полученных другими лицами преступным путем»,т. е. усмотреть еще одно преступление. Все это может повлечь за собой следственные действия, наносящие ущерб юридическому лицу, ограничения прав и свободы в отношении физического лица, а также угрозу санкций, причем закон предоставляет возможности для обоснования всех этих действий.

В такой ситуации ограничением мог бы служить прокурорский надзор, а также возможность подачи иска за незаконное возбуждение уголовного дела. Но обжаловать незаконность возбуждения уголовного дела практически невозможно; это не принято в судебной практике, утверждает Поляков. «В российской правовой системе никакого прокурорского и судебного контроля за возбуждением уголовных дел нет. Поэтому заказчики и исполнители незаконно возбужденных уголовных дел уверены, что как минимум два месяца (срок следствия, который легко продлевается) для беспрепятственного давления на “заказанного” человека у них есть».[335]