Силы и престолы. Новая история Средних веков

В течение следующих двух недель деревенские жители этого региона, объединившись под предводительством человека по имени Гильом Каль, нападали на тех, кто олицетворял в их глазах богатство, власть, привилегии и некомпетентное правление. Повстанцев, число которых вскоре дошло до нескольких десятков тысяч, прозвали жаками – для самих себя и для врагов каждый из них был просто Жак Боном (Жак Добрый Малый)[877]. Для французских летописцев жаки были «злые люди… крестьяне, смуглые, низкорослые, плохо вооруженные», не примечательные ничем, кроме своего невежества и злобы[878]. От их деяний, разумеется, кровь стыла в жилах: они жгли и разоряли дома, грабили, насиловали и убивали.

В действительности многие жаки, по-видимому, вели себя довольно сдержанно, а их ярость была направлена главным образом против тех, кто, по их мнению, был не в состоянии править мудро и справедливо. Однако чем дальше распространялись известия о Жакерии, тем больше в них появлялось леденящих душу подробностей. В одной североанглийской хронике «Джек Боном» изображен настоящим пугалом: этот «надменный и высокомерный человек с сердцем черным, как у Люцифера», собрал под своим командованием почти 200 000 мятежников, и они разгуливали по всему Французскому королевству, «захватывая повсюду большую добычу и не щадя ни джентльменов, ни благородных дам. Войдя… в замок или город, они хватали жен лордов, прекрасных дам и весьма известных, и спали с ними против их воли… Не единожды этот Джек Боном вырывал младенцев из чрева матерей, и кровью этих младенцев [повстанцы] утоляли жажду и обмазывались с ног до головы из презрения к Господу и Его святым»[879]. Другой автор утверждал, что повстанцы разжигали костры и жарили рыцарей на вертелах над огнем.

О том, что из этого было правдой, а что выдумкой, можно спорить. Ясно одно – жаки, восставшие в мае и июне 1358 г., были разгневаны, их было много, и они не собирались церемониться со своими противниками. Однако они оказались на сцене не одни. Ровно через две недели восстание было подавлено в ходе короткой, хорошо организованной военной кампании под формальным командованием короля Карла II Злого, на редкость бесчестного и бесталанного аристократа, женатого на дочери французского короля Жанне. Гильома Каля подвергли пыткам и обезглавили. На участников восстания объявили охоту, разрушали их дома и поджигали их посевы. К тактике террора прибегали не только повстанцы.

Взглянув на обстоятельства несколько шире, можно прийти к выводу, что с жаками, пожалуй, обошлись излишне сурово. После Черной смерти Франция пребывала в крайне плачевном положении. Королевство не только сорок лет терзали голод и чума – оно к тому же увязло в Столетней войне. Десятки лет обширные территории Северной Франции и Гаскони страдали от разрушительных вторжений английской армии и отрядов наемников-ландскнехтов. В битве при Пуатье в 1356 г. французский король Иоанн II Добрый попал в плен, и его держали в Лондоне. Тем временем в Париже власть разделили между собой конкурирующие фракции во главе с дофином Карлом, королем Наварры, парижским купцом по имени Этьен Марсель и епископом Лана Робером Лекоком. Тогда, когда вспыхнула Жакерия, Марсель и дофин Карл были на грани войны, а их армии стояли в окрестностях Парижа. Есть веские основания полагать, что Марсель поощрял восстание в сельской местности, чтобы укрепить собственное положение в столице.

По меркам любой эпохи это был полный хаос. А в королевстве, которое пострадало от самой страшной пандемии за восемьсот лет и потеряло примерно половину своего населения, подобная некомпетентность была просто недопустима. Теоретически одно из преимуществ Черной смерти заключалось в том, что жизнь выживших должна была стать немного легче – они могли рассчитывать на большее количество земли, более низкую арендную плату, более высокие заработки и общее улучшение положения. Однако во Франции, наоборот, положение как будто становилось только хуже. Современные исследования показали, что предводители Жакерии, Гильом Каль и его командиры, не были нищими крепостными – это были относительно богатые и образованные люди, владельцы собственности, ремесленники и профессионалы, которые надеялись получить больше, чем имели, и могли выразить гнев своего общественного слоя и направить его на систему, не удовлетворявшую их потребности[880]. Их неудача и тот факт, что их восстание позднее стало синонимом безрассудного, кровожадного, варварского деревенского бунта, не означает, что их недовольство было необоснованным, и, пожалуй, сегодня мы вполне можем их понять.

Черви земные