Симбиоз

- Плевать на Гарета, - тотчас возразил Себастьян. – Он отвернулся от нас после войны, хотя мы помогли ему ее выиграть! Он нарушил обещание и объявил нас в розыск!

- Идем отсюда, - за спиной у Дакоты появились крылья, но то была не трансформация, а единичная способность. – Будут стрелять, не разбираясь.

- Да, - Бенедикт посмотрел на меня с сожалением. – Еще раз прости нас. Камень – зона нашей ответственности, и именно мы виновны в том, что теперь у тебя неприятности.

- А где Франциско? – со страхом выдавила я. – С ним же все в порядке?

- Разумеется, чего ему будет. Бен, думаю, мы должны взять ее с собой, - неожиданно заявила Николь. – Дакота прав, Джованни не станет разбираться, когда придет в себя. Он сочтет ее сообщницей Габриэля, раз тот пришел ей на выручку, и упрячет на Сан-Клементе на пожизненный срок.

У меня внутри все оборвалось после ее слов. И стало еще хуже, когда Бенедикт печально согласился.

- Себастьян, отвлеки полицейских, чтобы случайно не попали по нам. Андреа, следуй за мной.

Себастьян был единственным, кто еще находился в состоянии трансформации, а значит и единственным, кто оставался неуязвимым для человеческого оружия. Мрачно кивнув, он вылетел на улицу. Я заметила, что все вокруг готовятся последовать его примеру, и неуверенно повернулась к Аббадону. Поколебавшись, протянула ему руку. Определив приказ в моих глазах, демон незамедлительно поднес к ней коготь, и на запястье у меня появилась короткая царапина. Когда по спине прокатилась ноющая боль, я повернулась, чтобы рассмотреть новообретенные крылья. Они оказались меньшего размера, чем у Аббадона, но такие же полупрозрачные и жесткие.

Бенедикт взмыл в воздух, покинув разгромленное помещение последним из четверки. Прежде чем я оторвалась от земли и вылетела через дыру в стене вслед за ним, мне почудилась выскальзывающая из дыма, полностью седая и перекошенная от гнева голова Джованни.

Распоряжаться крыльями, как и при трансформации, было не сложнее, чем шевелить ногами. Бенедикт несся вверх на полной скорости, и я старалась от него не отставать, хотя испытывала сумасшедший страх при взгляде на дорогу, стремительно уменьшающуюся в размерах. Когда зуб перестал попадать на зуб от холода, мужчина наконец бросил набирать высоту и лег на горизонтальный курс. Я, облегченно выдохнув, пристроилась за его спиной и подняла глаза на облака. Земля сейчас располагалась гораздо дальше, а до них словно можно было достать рукой. Так мы летели несколько долгих минут, пока Николь, возглавляющая нашу группу, не указала на ближайшее многоэтажное здание.

- Тебе, Андреа, предстоит хорошенько обдумать, как дальше выстраивать свою жизнь, - серьезно сказал Бенедикт, когда мы опустились на крышу. – Лучше будет, если ты переедешь в другой штат и…

- Подождите! – воскликнула я. – Какой еще другой штат? У меня есть семья!

- Я научу тебя делать порталы, и ты сможешь часто ее навещать. После случившегося тебе нельзя возвращаться домой, понимаешь? Нельзя, если не хочешь остаток жизни провести в околиозной маске. Джованни будет искать тебя там в первую очередь.

Я умолкла, уставившись на собственные руки. Бенедикт пытался говорить мягко, но все равно будто бы резал меня тупым изогнутым ножом. Рене придет в ужас, она не поймет, а папа… сможет ли он вообще пережить подобное снова? Мысли мои перенеслись к матери, и я впервые подумала, что она, возможно, вовсе не пошла за Питером. Что ее вынудили покинуть дом люди, а не другие симбионты.

Приземлился опоздавший Себастьян – где-то в полете он менял трансформацию на отдельную способность и был сейчас седой и уставший. Дакота, чье лицо я отчаялась запомнить и узнавала методом исключения, дал ему бутылку с водой, которую носил в широкой поясной сумке.

- Габриэль совсем разошелся, - ворчливо заявил Себастьян, кивком поблагодарив товарища. – Убить директора ФБР – нужно обладать каким-то весомым козырем, чтобы решиться на подобное. Увеличат число отрядов, специализирующихся на поимке симбионтов, ужесточат меры и наказания; сами себе же яму роют, учитывая, что соратников у Питера осталось не больше двадцати, а камень по-прежнему при нас.

- Меня одного смущает, что Франциско знал точное время и место, куда явится сегодня Габриэль? – хмуро произнес Дакота, засовывая опустевшую на треть бутылку обратно.

- Они продолжают общаться, - тихо сказала Николь. - Сколько бы ты ни запрещал, Бен. Он его брат. Никто из нас не заменит ему родную кровь.

- Этот выродок наркоманов ему не родня, - яростно прошипел Себастьян. – Питер его усыновил!

- Не имеет значения, они вместе росли.

- И что с того? Думаешь, Габриэль вот так запросто рассказывает ему, куда планирует совершить очередной набег? Зная, что Франциско окончательно принял нашу сторону? Абсурд!

- Окончательно ли, - многозначительно протянул Дакота.

И Николь, и Себастьян посмотрели на него с неудовольствием. Бенедикт мягко поднял руку – на крыше мгновенно воцарилась тишина. Даже я отвлеклась от невеселых размышлений о родителях: была у этого человека определенная власть, заставляющая всех прислушиваться к нему.