Симона Байлз. Смелость взлететь. Тело в движении, жизнь в равновесии

– Получился! – ответила я, ударяя ладонью о ее ладонь. – Спасибо!

Все вокруг смотрели на нас с недоумением. Наверное, они думали: С чего бы ей радоваться? Она только что упала с брусьев – дважды! Но мне было на них наплевать. Я выполнила Ткачева и проложила себе путь на Чемпионат США.

Месяц спустя отнюдь не Ткачев помешает мне попасть в юношескую сборную США, а этот проклятый Аманар. Возможно, если бы я больше отрабатывала опорный прыжок, меня бы и взяли. Но в гимнастике действуют те же правила, что и в обычной жизни: мы не можем вернуть время назад. Единственное, что тебе остается, это простить себя, сделать глубокий вдох и снова приниматься за работу. Но это не означает, что сначала нельзя поплакать – и уж поверьте, плакала я достаточно.

Глава десятая Ситуация меняется

«Иногда не получить того, чего хочешь, и есть удача».

Лори Майерс, писатель

Я стояла возле помоста в Сен-Поле, Миннесота, и хлопала в ладоши, пока они не заболели. Шум зала заглушал мои собственные приветственные клики в честь новых тринадцати членов юношеской женской сборной США по спортивной гимнастике. Двухдневный Чемпионат Visa 2011 закончился. Хоть мне и понравилось встречаться со своими кумирами и соревноваться с лучшими в нашем виде спорта, соревнования закончились для меня не так, как я мечтала. За моей лучезарной улыбкой крылось горькое разочарование. Оказавшись четырнадцатой в турнирной таблице, я была на волосок от тринадцати победительниц, вошедших в сборную, но ощущала себя так, будто отстала на целую милю.

Девочки, которых отобрали, стояли на помосте, а родственники и друзья толпились вокруг них и поздравляли. Вспышки фотоаппаратов сверкали так, что всю арену как будто освещали стробоскопом. Все казалось нереальным – как страшный сон, когда не можешь проснуться. Весь сезон я держала в голове одну-единственную цель – пройти в национальную сборную. И не смогла.

Я кое-как крепилась, пока не оказалась в объятиях родителей, которые пробились ко мне сквозь толпу. Мама прижала меня к себе, а папа похлопал по плечу. Они понимали, что скрывается за моей улыбкой; родители знали, как я расстроена. Я не хотела вести себя, как большой ребенок, но, когда мы вернулись в гостиницу, дала волю слезам. О, как же я плакала! Бросилась на постель и рыдала без конца.

Родители говорили все, что обычно говорят, чтобы человеку стало лучше.

– Все хорошо, Симона. Мы гордимся тобой. Не надо расстраиваться. Перед тобой куча возможностей. Все действительно в порядке.

Мама гладила меня по спине, чтобы немного успокоить; сквозь собственный плач я слышала, как отец заказывает доставку еды в номер. Я ничего не ела с раннего утра, а сейчас был вечер. Они знали, что я устала и проголодалась и что переутомление только усугубляет мое состояние. Когда принесли ужин, они уговорили меня немного поесть. Я не понимала, что глотаю, – пища казалась совершенно безвкусной. Когда я поняла, что больше не могу затолкать в себя ни кусочка, они велели мне принять душ и ложиться спать.

– Не забывай, Симона, ты только юниор и ты уже была в одном шаге, – напомнила мне мама, когда я уныло потащилась в ванную. – В следующем году вернешься и сделаешь все, как надо.

В ванной я открыла кран, но раздеваться сразу не стала. Долго-долго я сидела на краю ванны, прокручивая в голове сегодняшнее выступление. Позднее я научилась не возвращаться к этим воспоминаниям и не восстанавливать ход каждого упражнения. Но в ту ночь я была в отчаянии. Мне казалось, я всех подвела: моих родителей, тренеров, команду Bannon и, в первую очередь, саму себя.

В дверь негромко постучали. Мама сказала, что мой брат звонит из Техаса и хочет со мной поговорить. Рону тогда было двадцать семь. Я знала, что они с его невестой Линдси смотрели мои выступления по телевизору. Я приоткрыла дверь и взяла у мамы телефон.

– Рон?

Он сразу перешел к делу:

– Привет, я видел, что случилось, и знаю, как ты разочарована, но ты же едва не вошла в национальную сборную, а это уже немало! – сказал мне брат. – Поэтому, Симона, используй это как мотивацию, чтобы ходить в зал и тренироваться еще сильнее. Четырнадцатое место означает, что ты почти прошла! Может, сейчас еще просто не твое время, но поверь мне, настанет и твой день, потому что ты хороша! Думаю, этот год тебе дан, чтобы стать еще лучше.

Я стояла, сгорбившись, и по-прежнему всхлипывала. Но все-таки слова брата достигли своей цели.

– Симона, – продолжал он, – не вешай нос. Ты прекрасно представила Bannon на Чемпионате.

– Спасибо, Рон, – прошептала я. – Ты очень мне помог.

Но мой брат еще не закончил.

– В любом случае мы все гордимся тобой, и не надо так себя корить. Давай, принимай душ и пообещай мне, что больше не будешь плакать.